|  | 
									Лето в деревне: думать некогда |  | 
									Как сойти за хорошего человека в деревне | |
|  | 
									Записки из деревни: поуехали там |  | 
									Как жители деревни обращаются со своими животными | |
|  | 
									Записки из деревни: Где этот дом? |  | 
									Мужчина в деревне узнает себе цену | |
|  | 
									Записки из деревни: гастрономия натурального хозяйства |  | 
									Женщина в деревне больше гуляет и дольше спит | |
|  | 
									Как и на что жить в деревне? |  | 
									«В деревне Бог живет не по углам…» | |
|  | 
									Жизнь в деревне и отношения с местными |  | 
									Есть ли власть в деревне? | |
|  | 
									Заготовки на зиму – необходимый навык в деревне |  | 
									Деревенские дети сами просятся в школу | |
|  | 
									Как в деревне обходятся без оперы и 3D-фильмов |  | 
									В современной деревне сохраняют русские печи | |
|  | 
									Жители деревни умеют устраиваться с удобствами |  | 
									Как встречают Новый Год в деревне | |
|  | 
									Секреты долголетия деревенских жителей |  | Кто и как проводит зимние каникулы в деревне | |
|  | Деревенские живут с дикими зверями по-соседски |  | Любовь и семья в деревне | |
|  | Праздники в деревне отмечают в согласии с природой |  | Приметы весны в деревне | |
|  | На чем ездят в деревне |  | Гламур в деревню не придет никогда | |
|  | Воронежские огородники сохранили дедовские сорта овощей |  | Записки из деревни: огород для «чайников» | |
|  | Записки из деревни: советы огороднику |  | В огороде нужно работать каждый день | 
		Весна у нас тут – время радостей, конечно. Большие планы и надежды, теплый ветер с холмов… Но каждый год, до момента появления новой зеленой травы, у меня есть две большие печали. Про них и напишу, чтобы наша деревня не казалась раем земным.
	
		И первая, и вторая печали тесно связаны с ранней весной, с февраля по апрель.
	
		В дни безвременья, когда снега уже нет, а травы еще нет, по всем закоулкам нашего селения на глаза вылезает мусор. Мусора много, он разнообразен. Чаще всего это пакеты и пакетики от еды из магазина. Иногда дело доходит до выкинутых диванов.
	
		Здесь нет традиции возить мусор на сельскую свалку. Сама же сельская свалка – это квадратный километр мусора прямо на въезде в село. Пластиковые пакеты висят на деревьях и летают по округе.
	
		И так не только в нашем селе, - официальные деревенские свалки хоть и поменьше, чем городские, но выглядят куда унылее, потому что не обременены никаким наблюдением и контролем. Даже те местные люди, у кого хватило сознательности довезти свои отходы до свалки, бросают их с очень маленькой точностью прицела, а попросту – приблизительно около свалки.
	
		А у большинства деревенских людей сознательность до свалки не дотягивает. Поэтому в каждой воронке от снаряда (а такие тут по холмам еще сохранились со времен войны), в каждом овражке и закутке, а иногда и просто на задах огородов, можно увидеть разнообразный хлам. Так было всегда, кто-то закапывал, а кто-то просто выкидывал со двора свой мусор.
	
		А мусор за последние тридцать лет сильно изменился. Куда больше стало пластика, куда шире ассортимент в сельпо. Даже семечки теперь попадают в руки местных бабушек не из холщовых мешков с чердака, а из магазинных пакетиков. Эти пакетики потом будут годами летать по селу, потому что старушки бросают их, чуть отойдя от дома к ближайшему «ничейному» пустырю. Раньше бумага, стекло, металл и ткань просто уходили в землю, разлагаясь себе потихонечку и не бросаясь в глаза. Пластик ярок и летуч, и его с каждым годом становится больше.
	
		Сейчас в нашей деревне селяне убираются по случаю наступления весны. Это значит, что перед каждым двором, у каждого входа будет граблями вычесана вся земля, прибраны все камушки, веточки и бумажки-фантики. Весь накопившийся мусор хозяин погрузит на тележку или уложит в пакеты и скинет метрах в пятидесяти от дома. Привычка.
	
		Было дело, «понаехавшие» решили нанимать раз в неделю трактор, чтобы собирать мусор и вывозить его оптом на одну свалку, а не плодить множество. Но идея заглохла: у бывших городских есть машины, мусор они вывозят сами, а селянам жалко скидываться на трактор даже по двадцать рублей, потому что совершенно бесплатная канава есть около дома.
	
		Поэтому каждую весну и осень у понаехавших практикуются мусорные прогулки. Нет, у нас нет иллюзии, что мы можем очистить село от пластиковых обрывков и брошенных баклажек. Мы не пытаемся убрать мусорные кучи возле церкви, у дорог и вдоль улиц. Но там, где живем и ходим мы сами, мы стараемся собирать все, что попадается на глаза. Поэтому часто мы захватываем по весне мусорные пакеты, и после прогулок они полны.
	
		Если честно, я не верю в возрождение самоуважения и гордости в человеке, который ходит под себя. Эти люди не чувствуют своим мир, в котором они живут, и оттого им не важно, насколько он загажен. Поэтому мы не ведем никакую пропаганду, а просто ждем, когда те, кто выбрасывает мусор в ближайшие кусты, просто уедут или умрут от старости. И, в ожидании, когда эта эпоха кончится, мы ходим и собираем – как терпеливые потомки ходят за выжившими из ума стариками. Нам тут жить.
	
		Вторая печаль каждой весны и осени – это травяные пожары, палы. Сухая прошлогодняя трава не дает покоя селянам. По слухам, сам председатель местного колхоза разъезжает вокруг полей и самозабвенно поджигает бурьян. Пацанва бегает со спичками и повторяет за ним. Деды и бабки жгут свои холмы, «как всегда делали».
	
		Из-за этого травы становятся беднее, а колючки – все больше. Исчезают мелкие луговые птахи и полезные насекомые. Местным какой-то местный агроном когда-то объяснил, что такие поджоги полезны для травы. Их жестоко обманули, потому что трава вымирает и мельчает, если лишить почву естественного покрова: влагу выдувает ветром, корни разрушаются от огня.
	
		Периодически из-за поджогов огонь подбирается прямо к домам, и тогда старушонки хватают иконы и паспорта и бегут из хат спасаться, пока вся улица тушит подступы к огородам. Это ничему не учит, и дымы снова стоят над селом.
	
		По лету мужики будут ездить в поисках хорошего покоса и станут сетовать: «Раньше у меня в той ложбинке донник был в рост человека, а сейчас одна колючка». Иногда мы спрашиваем: «Рассказать, почему?». И иногда они готовы слушать.
	
		У нас нет иллюзий, что они перестанут жечь. Но мы будем тушить. В каждом доме у «понаехавших» наготове старые штаны и мешки – ими удобно сбивать огонь с травы. И если мы видим дым, мы молча идем и тушим. Чтобы зверобой и ромашка вернулись на эти холмы, чтобы травы снова были густыми и высокими. Нам здесь – жить.
	
		Как только выстрелит зеленая трава, она закроет собою и кучи мусора, и безобразные черные пятна кострищ. И тогда до осени все забудут о том, сколько хлама и всякой дряни хранится под всяким кустом и в любой канаве. Но пока оно на глазах, я думаю, что об этом имеет смысл немножко задуматься. И если у вас есть бабушка в деревне, навестите же ее, приготовьте ей удобную яму для мусора, чтобы тот попадал хотя бы туда, а не в кусты. А еще лучше – научите ее складывать хлам в большие мешки и забирайте их с собой на машине. И если у вас получится – спасибо вам большое, а мы тут тоже постараемся присмотреть за чистотой этого маленького мира. 
	
		Текст Ирины Мальцевой
	
			Читайте также:
		 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
