Итак, после харьковской неудачи мы ждали от российской власти решительных шагов, направленных на перелом ситуации. Надо сказать, что, помимо очевидного военного провала (оставлено было примерно 8 тысяч км² занятых в конце февраля-марте территорий), харьковские события имели крайне негативный политико-имиджевый оттенок.
Настроение в российской патриотической среде сильно испортилось, а вот «партия мира» (партия «слива», фактически партия поражения) воспряла духом. В либеральных медиаканалах, в том числе связанных с администрацией президента, вновь была актуализирована тема о необходимости «договариваться», «искать мирное решение, компромисс», «сворачивать СВО, зафиксировать результаты». И это при том, что даже «похабный мир», как в конце марта, с Россией уже обсуждать никто не желал — Киев прямо, а Запад косвенно требовали сдать Крым и Донбасс, просили многомиллиардные репарации, «отвод российских войск за Урал» и тому подобное. И всё равно желающих заключить некий позорный мир нашлось немало. Не говоря уже об откровенных отбросах общества из числа либералов-западников — и за границей, и в России. Эти, желавшие России поражения с первых дней СВО, начали оживать по-настоящему, радуясь, что долгожданная победа Запада уже близка, а «Путин проиграл». Этот же концепт доминировал с 7 по 15 сентября в западных СМИ. Молчание Кремля могло означать колебание в том, что делать дальше.
«Рассерженные патриоты», наиболее активно и агрессивно поддерживающие СВО с самого её начала (к их числу, разумеется, относится и автор этой колонки), отойдя от шока и депрессии начала сентября, стали требовать от власти жёстких мер для исправления ситуации. И вот вчера стало ясно, какой выбор сделал Кремль. Патриотическое крыло во власти очевидно одержало победу над «партией слива». Было объявлено о проведении с 23 по 27 сентября референдумов в ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областях с вопросом о присоединении к России. Также депутаты Государственной Думы единогласно приняли поправки о включении в Уголовный кодекс России понятий «мобилизация», «военное положение» и «военное время». Госдума одобрила и предложение о наказании за добровольную сдачу в плен и мародерство, как и об ужесточении ответственности за нарушение условий контракта государственного оборонного заказа. А сегодня утром президент Путин выступил с обращением к нации и объявил о подписании указа о частичной мобилизации.
Это неизбежно означает ужесточение военной операции. А именно.
1. Для защиты территорий, вошедших в состав России, могут применяться любые имеющиеся военные средства. Оборонная доктрина не исключает и использование ТЯО.
2. Частичная мобилизация — это самый умный способ пополнить российскую армию для выполнения задач СВО. Из запаса, очевидно, будут призываться прежде всего те, кто имеет опыт военной службы и самые необходимые военные профессии: артиллеристы и ракетчики, специалисты ПВО, связисты, спецназовцы, разведчики и морпехи, лётчики и танкисты и другие. Министр обороны заявил, что количество мобилизованных составит 1% от запаса — то есть 300 тысяч человек. Служить они будут по контракту, срочников к боевым действиям по-прежнему привлекать не будут, студентов мобилизовывать не планируется. Полной мобилизации (она обычно предполагает 10% от запаса), которой сразу стали пугать либералы, не будет. Помимо прочего, мобилизация должна свести на нет так называемых «пятисотых» — отказников, которые покидают зону боевых действий по личной инициативе. Теперь за это предусмотрена уголовная ответственность. Кроме того, мобилизация может быть проведена в Херсонской и Запорожской областях, что может дать ещё, как минимум, 80 тысяч солдат и офицеров. Численное превосходство врага, который уже провёл четыре волны всеобщей мобилизации, на фронте не оставило выбора.
3. Экономика страны фактически переходит на военные рельсы, будет наращиваться объём военного производства. Военная логика теперь будет диктовать важнейшие решения правительства и глав регионов. О военном положении пока не объявлено (возможно, оно будет введено в приграничных регионах), но мобилизация и сегодняшнее выступление президента говорят о том, что вышеперечисленные конкретные шаги будут предприняты обязательно. Вполне возможно, что военное положение будет объявлено после проведения референдумов и оглашения их итогов.
Что будет дальше?
1. Мобилизационные мероприятия не смогут помочь в ближайшие дни, специалистов надо доучить, напомнить им о знаниях, кого-то переобучить. Затем распределить по воинским подразделениям в соответствии с их задачами. Первое время они могут выполнять задачи, стоявшие перед частями, которые можно отправлять на фронт уже сегодня, в тылу. Поэтому сейчас важно удержать фронт и умерить пыл противника жёсткими ракетно-авиационными ударами по военно-транспортной и критической инфраструктуре противника, центрам принятия решений. Руки у армии в проведении операции должны быть развязаны. Контрнаступление ВСУ, для которого они нарастили очередные крупные группировки, должно быть остановлено, поставки оружия с Запада —серьёзно затруднены. И, разумеется, надеемся на скорое наступление уже нашей армии. Тем более, что известие о мобилизации в России должно снизить боевой дух ВФУ.
2. Как мы писали с первых дней операции, необходимы срочные реформы в структуре российской власти. Система управления в эти 7 месяцев показала свою инерционность и неэффективность. Переход на руководство в режиме военного положения должен означать дебюрократизацию и настоящую кадровую революцию. Слишком много развелось любителей «перекладывать бумажки»; в системе ценится умение «подмахнуть и подлизнуть», подставить коллегу, «занести», подложить начальнику нужный документ. А пассионарных патриотов, настоящих профессионалов власти зачастую не жалуют. Реальность показывает, что к их мнению следует прислушиваться. Пример И. И. Стрелкова просто хрестоматиен. Сильнейший имиджевый удар, который нанёс СВО в апреле «стамбульский кошмар», в чём виновата исключительно российская «элитка», неизбежно модифицировался в военные неудачи.
3. Нельзя забывать о первоначальных целях СВО: денацификации и демилитаризации Украины, а фактически — о возвращении русских земель Новороссии. Откровенно террористическая и «отмороженная» тактика ведения ВФУ военных действий, ежедневные убийства десятков мирных жителей в результате обстрелов из западного оружия, не оставляют шансов на то, чтобы результат СВО привёл к полной нейтрализации опаснейшего и коварного врага — «украинского государства». Тяжёлые времена на фронте не должны отвлекать от стратегических и исторически необходимых России задач.
Нет никаких сомнений в результатах референдума, который будет проводиться в тяжёлых фронтовых условиях. Во время трёхнедельной командировки в Донбасс в мае, объехав с десяток городов в зоне вооружённого конфликта, я не встретил ни одного человека, который бы не желал воссоединения с Россией или с теплотой вспоминал бы украинские времена. Люди выстрадали право жить в России. И вымучали право на мир, который может принести им только полная и безоговорочная капитуляция Украины.
Сегодня министр обороны Шойгу озвучил официальное число погибших среди российских военных — 5937 человек. Даже если гипотетически согласиться с этой цифрой, она не включает погибших сотрудников НМ ДНР и ЛНР.
Встречался я на Донбассе и с тяжелоранеными бойцами, и с теми, кого уже теперь, увы, нет в живых. И с ветеранами. Так вот они в один голос говорят, что все жертвы, гибель их боевых товарищей, их собственные ранения не должны быть напрасными. И дело должно закончиться только победой. Вчера и сегодня были предприняты существенные шаги в этом направлении, теперь будем ждать результата. Иначе — уничтожение России. Выбора нам коллективный Запад не предоставит.
Фото – Кирилл Нестеров.
