Подходит к концу третий месяц СВО Вооружённых сил РФ на Украине. Одним из самых успешных направлений является Луганский фронт. Освобождено около 90% территории ЛНР, близится окружение большой, 15-тысячной группировки противника в районе Лисичанска и Северодвинска.
А были времена, когда у ополчения ДНР и ЛНР не было ничего, кроме лёгкого стрелкового оружия. Плюс «гранатомёт на двоих». Одним из тех, кто стоял у истоков вооружённого восстания на Донбассе, был ополченец Дмитрий Коровин с позывным Карат. Бывший офицер советской армии, приехал защищать русскую землю из Минска. Сейчас Дмитрию Борисовичу 63 года, он ветеран легендарной бригады «Призрак». Мы встретились с ним в Алчевске, чтобы вспомнить донбасскую войну и обсудить текущее положение на фронте.
В.С.: Как вы оказались в ополчении в Донбассе в 2014 году? Как начинался ваш боевой путь здесь?
Д.К.: Когда началась эта подлая война, я принял решение ехать и сражаться с фашизмом, реально выросшим на Украине. Воевали мои деды — один вернулся с ВОВ без руки, другой погиб. Дядя вернулся без ноги из-под Сталинграда. И когда снова начал расцветать фашизм на Украине, я понял, что моё место здесь. Приехал в 2014 году на войну в Донецк. Сначала воевал в аэропорту. Участвовал в Дебальцевской операции, во время которой в январе 2015 года получил множественные осколочные ранения. Несколько месяцев пришлось поваляться по госпиталям, потом по ранению меня списали в Донбасс.
В 2014 году на войну приехал и мой сын. Только я поехал в Донецк, а он поехал в батальон «Призрак» — в ЛНР. Именно к Алексею Борисовичу Мозговому. И потом мы созвонились, он сказал: «Папа, приезжай, тебя тут будут ждать, здесь нужны люди с боевым опытом». Мой сын Антон в 2014 году в Ленинграде создал с товарищами «Добровольный коммунистический отряд», и они поехали воевать к Мозговому. Почему именно в «Призрак»? Потому что в то время Алексей Борисович уже становился знаменем ополчения, борьбы с фашизмом. Те идеи, которые он высказывал, были близки нашему сердцу: социальная справедливость, социализм. Мозговой пользовался огромным авторитетом среди своих бойцов и среди других командиров. Вы знаете, что ему в Алчевске поставили памятник?
В.С.: Да, мы только что были и на кладбище бойцов «Призрака», и у памятника Мозговому. Каким вы его запомнили? За что его так уважали?
Д.К.: За честность и принципиальность. На компромиссы с совестью не шёл. Поэтому и против всяких минских соглашений был. Как военачальник прекрасный был. Любил солдат, берёг. Не бросал в бессмысленные атаки ради каких-то политических дивидендов. А в 2014-15 годах это, увы, нередко встречалось. Из-за слабости офицерского корпуса. Тупо лезть напролом и класть людей было обычной практикой. Мозговой и ругался с вышестоящим начальством, и мог принять самостоятельное решение не кидать людей в мясорубку. Лучше ненадолго отойти, переосмыслить ситуацию, изменить манёвр, тактику. Как сделал это под Дебальцево. Когда Алексей Борисович погиб, это была, конечно, просто трагическая новость для всех нас. Горжусь тем, что награждён медалью «Памяти Алексея Мозгового».
В.С.: Вы показали одну медаль на кителе. Но у вас много других. Расскажите, за что их получили.
Д.К.: Медаль «За взятие Дебальцево», другая — на пятилетний юбилей этой большой военной победы. Ещё одна 1988 года — «70 лет Советской армии», когда я служил ещё в ВС СССР на должности командира взвода в Борисове (БССР) в 7-й танковой армии. А эта — за моего погибшего сына… 20 февраля 2020 года мой сын погиб в «серой зоне», в районе посёлка Донецкий. Укропы заняли бассейн в н.п. Голубовка (Кировск), наплевав на минские соглашения. Поступил приказ вернуть его. И вот мой Антон погиб при штурме этого посёлка. Штурмовая группа укропов оттуда выбила, а они в ответ засыпали наших артиллерийскими снарядами. Это вот так война в то время не шла.
В.С.: Сколько лет было сыну?
Д.К.: Антону было 34 года. Мы с ним вместе приехали на войну. Но независимо друг от друга. Тайком чемоданы собирали. Он спрашивает: «Папа, ты зачем берцы покупаешь?». Я говорю: «В Крым, буду по горам лазить. А ты зачем?». «А я в Карелию, по болотам лазить». А потом выясняется, что я в Донецке, он — в Луганске.
Кружка и кинжал погибшего сына Дмитрия Коровина
В.С.: Самые тяжёлые моменты войны 2014-15 годов для себя можете вспомнить?
Д.К.: Когда бился за село Желобок в районе посёлка Донецкий — уже в составе «Призрака». В Донецком до войны было 3 тысячи жителей, когда мы в него входили, там осталось уже человек 30-50, такие там ожесточённые бои шли. Счастье тем, кто смог уйти. Получили приказ наладить контакт с местными. Жители нас не воспринимали сначала, но потихоньку поняли, что мы пришли их защищать, а не грабить и убивать, как украинские нацбаты. Водой с нами делились, хотя она была в большом дефиците там, молоком своим, овощами. Постепенно стали беженцы возвращаться.
В Желобке вообще осталось 7 человек от 150, в то время он простреливался артиллерией противника, был на самой линии фронта. Укропы постоянно пытались прощупывать наши позиции. Вот тут недалеко от меня боевая сестра живёт, в ей дом из танка снаряд прилетел. Побомбят, потом на штурм идут ротной тактической группой или даже БТРГ для этого формировали. Это самое «весёлое» время было. Сейчас там не знаю даже, кто ещё живёт. Была там баба Оля такая, корова у неё своя была, не хотела уходить никуда категорически. Но, говорят, и её два года назад вывезли. Жить там негде сейчас, стёрли село с лица земли, не осталось там ни одного дома.
Там напротив был знаменитый 29-й блокпост укропский, где они не то что окопались, а в бетон очень толстый залились. И вот две недели назад, наконец, прошла информация, что его взяли. «Крупняком» (крупной артиллерий — прим. ред.) положили сначала, потом зашли. Говорят, с водой там стало туго у укропов, это ускорило освобождение. Но по своему опыту знаю, что, когда тебя обстреливают калибром 152-мм и «Градами» прямой наводкой, это очень неприятно. Так что и бетон им не помог.
Ну и конечно, когда ранения получил в Дебальцевской операции. Мы же сначала пошли штурмовать укрепрайон у посёлка Редкодуб, нас там очень грамотно встретили — пулемётами прижали, минами добили. Немало полегло наших. Вовремя одумались, поменяли тактику — артиллерия ещё поработала, это принесло успех, 8 февраля 2015 Редкодуб взяли. А ранения я 26 января получил.
В.С.: Сейчас вы ветеран «Призрака» и ополчения Донбасса. Но живёте рядом с боевыми товарищами, постоянно получаете от них новости. Как оцениваете ситуацию на фронте? Когда было тяжелее — в 2014-15 или сейчас?
Д.К.: Сложный вопрос. В 2014-15 у нас практически не было оружия, только автоматы и редко-редко гранатомёты. Потом российская армия нам стала помогать, хорошо «подогрела» нас вооружением. Бронетехника появилась, артиллерия хорошая. Но мы были добровольцами, которые боевого опыта не имели. Многие в армии не служили. Некоторые вообще автомат не умели собирать-разбирать, это вот такая реальность была. Сам таких учил, поскольку я офицер, старший лейтенант. Курс молодого бойца пару дней занимал.
Сейчас проблема в том, что за 8 лет укропы тоже научились воевать. Тогда ведь они тоже не умели, и их несчастных срочников можно было лопатами гонять. А сейчас они хорошо закопались, укрепились, отлично знают местность. Они освоили современное оружие под руководством западных инструкторов. БПЛА одних у них полно для корректировки боя, да и в качестве ударных тоже. Прекрасно оснащены: у них «ночники», прицелы, тепловизоры. Поэтому так сложно и идёт спецоперация по денацификации этой нехорошей страны, фашистского режима. Сейчас вот начинается окружение и, возможно, штурм Северодонецка-Лисичанска. Там же опять они в бетоне окопались и будут мирными жителями и жилыми домами прикрываться. Их придётся оттуда пару месяцев выбивать, думаю. А то и больше. Лисичанск ведь тоже промышленный город, из промзоны с подземными коммуникациями всегда трудно выбивать, тем более, когда укрепились там серьёзно. Да ещё он на возвышенности, 200 с лишним метров над Северодонецком (их речка разделяет). Возьмёшь Северодонецк, а тебя будут простреливать. Поэтому эти города надо брать только в комплексе. Обязательно окружить надо, взять в котёл. Это будет Мариуполь номер 2, если так же укропы упорствовать будут. Вода и продовольствие у них есть в достатке.
Но ничего, с нами теперь наши братья из России — со всей мощью российской армии. Боевой дух Народной милиции ЛНР сейчас очень высокий, на подъёме. До начала СВО ведь сидели в обороне, не разрешали даже ответный огонь открывать на укропские провокации. Доходило до того, что опечатывали «оружейки», чтобы мы не могли отвечать. А сейчас мы наступаем. Тяжело, но продвигаемся вперёд. И теперь, конечно, победа — это вопрос времени. Перемелем укропов обязательно. В ближайшее время мы сломаем хребет этой фашистской гадине.
Фото и видео – Владимир Сапунов.
Монтаж – Виктория Кутузова.
Беседовал Владимир Сапунов
Все публикации спецкоров 36on из ДНР и ЛНР можно найти здесь – Командировка специальных корреспондентов 36on в Донбасс
