Минувшая неделя стала одной из самых неудачных для российских войск со дня начала СВО на Украине. Наша армия практически полностью покинула Харьковскую область. Была оставлена Балаклея — стратегически важный город между Харьковом и Славянском (ДНР), прекратил существование изюмский плацдарм (Изюм — город, из которого ВСУ начинали так называемую АТО в 2014 году), а неудачная попытка обороны Купянска (временной столицы 30% Харьковской области под российским контролем) привела к тому, что пришлось отходить ещё и со всего севера Харькова. Избежать окружения и разгрома изюмской группировке удалось, однако военное поражение в целом очевидно и прикрыть его фразами о «перегруппировке», разумеется, не получится.
Балаклейский прорыв противника войдёт в тройку главных неудач СВО — вместе с отходом из Киевской, Черниговской и Сумской областей после «стамбульской катастрофы» 29 марта и неудач на севере Харьковской области в конце апреля. Столь стремительное продвижение в контрнаступлении украинской армии, чем-то напомнившее хорватскую операцию «Буря» в Сербской Крайне в августе 1995 года и захват Грозного боевиками Масхадова годом спустя, повергло в шок самых бывалых военных аналитиков. О том, что враг концентрирует на харьковско-изюмском направлении большие силы и, возможно, готовит наступление, военкоры с мест начали сообщать за неделю до события. Тем более стали неприятными новости, когда военная акция неприятеля стала реальностью. Военная неудача привела к десяткам тысяч беженцев с захваченных ВФУ территорий, а также немедленному началу карательных действий бандеровцев против тех, кто остался — за сотрудничество с российской армией и ВГА.
Шок первых дней неизбежно сменился поиском причин неудачи и вопросами, как исправлять ситуацию. Видимо, российское командование не успело закрыть образовавшиеся после переброски на Николаевско-Херсонское направление прорехи в живой силе и технике в районе изюмского плацдарма. В районе Херсона массированное наступление врага удалось успешно отразить — с большими потерями у ВФУ, на харьковском — нет. В условиях ограниченности контингента в 150-200 тысяч человек (российская армия воюет фактически силами мирного времени) командованию постоянно приходится перебрасывать силы с одного участка на другой. А это не всегда можно успеть сделать вовремя, учитывая численное превосходство противника на всех участках фронта.
Кроме того, украинская армия недавно получила примерно корпус (40 тысяч) хорошо подготовленных солдат и офицеров, которых тренировали натовские инструкторы и вооружили техникой США и страны ЕС. И это уже не «пушечное мясо» из теробороны, а серьёзный противник. «Пушечным мясом» ВФУ заваливать продолжают, их потери с начала СВО по скромным подсчётам составляют около 60 тысяч человек. С количеством своих убитых командование ВСУ не считается, поскольку их западных хозяев число жертв серди украинцев не интересует абсолютно: «завалить трупами» — это один из элементов западной стратегии в этом вооружённых. Но за «пушечным мясом» следуют уже более опытные и подготовленные силы. Их потери уже меньше, а результат лучше. Странно, конечно, что на харьковском направлении враг смог скопить такие силы, учитывая, что и сам Харьков, и область (Чугуев, Змиев и другие) российская армия ежедневно поливала «Искандерами» и РСЗО «Смерч». Очевидно, «точечных» ударов оказалось недостаточно. Российская армия, конечно, своих солдат бережёт больше — давление общественного мнения из-за жертв в России значительно сильнее, чем на Украине. По этой же причине в нашей стране не объявляется ни всеобщая, ни даже частичная мобилизация. Как-то нивелировать превосходство противника призваны «губернаторские» добровольческие отряды (название от того, что ответственными за их создание назначены губернаторы), но они в лучшем случае дадут ещё 50 тысяч солдат и офицеров, а украинцы и их западные хозяева уже готовят второй дополнительный корпус под инструктажем НАТО.
Стоило давно прислушаться к общественному мнению
По какой причине российская военная машина до сих пор не воюет в полную силу на Украине, мы тоже знаем и неоднократно об этом писали. Военно-политическим руководством с начала операции было принято ошибочное решение не наносить ударов по железнодорожной и автомобильной инфраструктуре противника, из строя не выведены мосты через Днепр, продолжает функционировать Бескидский тоннель в Львовской области. Таким образом не предотвращены были поставки на Украину западного оружия, мобилизационные мероприятия и переброски живой силы на различные участки фронта. Удары по железнодорожным узлам, тяговым подстанциям, диспетчерским пунктам, как и по некоторым мостам, носили спорадический характер, не напоминали системную работу. Скорее, такие отдельные акции носили ПР-характер и были призваны успокоить общественность и военных аналитиков, буквально моливших о том, чтобы российская армия начинала «воевать по-настоящему», в том числе, разрушая военно-транспортную инфраструктуру противника.
Любую критику такого рода пытались гасить заявлениями об успехах на Донбассе, то есть выполнением первоочередной задачи армии. Однако к концу лета успехов становилось всё меньше — линия обороны Северск-Соледар-Бахмут по-прежнему нашими войсками не преодолена, а обстрелов как городов на Донбассе, так и других русских территорий становилось всё больше. Под огонь противника попали города, считавшиеся надёжным тылом — Алчевск, Первомайск, Стаханов, Красный Луч в ЛНР, Комсомольское в ДНР. Обстрелы центра Донецка, а также Херсона, Энергодара, Белгородской, Курской, Брянской областей стали обычным делом. После харьковского провала вырисовалась угроза ДНР и ЛНР — вот уже идут бои за Красный Лиман, ДРГ противника уже в Святогорске, враг угрожает Лисичанску. Не говоря уже о возможности контрнаступления на новых направлениях, например, запорожском. Не видеть, что неприятель перехватил тактическую инициативу, невозможно.
Безусловно, главным сейчас является вопрос «Что делать?». Первый шаг является самым очевидным. Необходимо начать то, что стоило сделать уже давно. Конечно, надо приниматься, наконец, за целенаправленное и системное уничтожение военно-транспортной и критической инфраструктуры противника. Позавчерашние удары по ТЭС в Харьковской и Полтавской областях вселили надежду на то, что этим, наконец, займутся. Если это был просто ПР-ход, он особо ничего не даст. Особенно жёстко необходимо действовать на территории Западной Украины, удары по которой редки до неприличия. Зачем там до сих пор целая железнодорожная сеть, непонятно.
В который раз стоит призвать наносить удары по медийно значимым инфраструктурным и правительственным объектам в Киеве, Львове, Днепропетровске. В том числе, чтобы сбить наступательные порывы противника и прекратить ликование в украинском тылу. Исправить свой имиджево-политический провал, который сопровождал военный. Противник должен думать о том, как исправлять перебои с электричеством, снабжением газом и тому подобном, а не о новых наступлениях. Если бы системные ошибки не были допущены с самого начала операции, сейчас ситуация, несомненно, была бы другой. Деморализующее информационно-психологическое воздействие на противника должно осуществляться ежедневно. Тем более, что враг откровенно ведёт диверсионно-террористическую войну: теракты на территориях Херсонской и Запорожской областей осуществляются ежедневно, как каждый день мы слышим о террористических обстрелах русских городов. Враг как раз не стесняется бить по мостам, ЛЭП, станциям фильтрования воды. В центре Донецка вода подаётся в лучшем случае с 7 до 11 вечера, а в центре Киева и Львова – ночные гулянки без всяких перебоев в водоснабжении и подаче электричества.
Запрос на ужесточение СВО в обществе существует давно, не отвечать на него весьма опасно и глупо. Поскольку в итоге это может смениться на усталость от операции и уменьшение ее поддержки. Конечно, надо внести изменения в статус СВО, чтобы развязать руки армии. Тогда и в непосредственных точках боестолкновений ситуацию будет исправить легче. Харьковский провал ещё раз показал ущербность точки зрения «начальству виднее». Особенно в нашей стране, где повсеместно распространено лизоблюдство и приукрашивание ситуации в докладах «наверх». Попытки «наездов» на военкоров, которые стремятся рассказывать правду об СВО и сделать всё для исправления начальством ошибок и достижения конечной победы, сейчас выглядят особенно отвратительно. Вместо этого надо думать, как исправить неэффективные механизмы, которые замедляют принятие приказов на использование артиллерии, на что необходимо согласие начальства (а не, скажем, ротного на местах).
Ну, и стратегия «мы готовы к переговорам с Украиной» после событий в Харькове выглядит глупой, как никогда (находятся ведь те, кто до сих пор мямлят о переговорах). Если бы не было так грустно, было бы уже просто смешно. Киевский режим уже откровенно говорит, что речь может идти только о выводе российских войск с территории бывшей УССР на 1991 год, репарациях, «демилитаризации России» и тому подобном. Переговорный процесс нанёс СВО чудовищный имиджевый ущерб, сейчас это сказывается и на положении на фронте. Неудача в Харькове должна подтолкнуть военно-политическое руководство к тому, чтобы серьёзно прислушиваться к общественному мнению. Хотя бы из инстинкта самосохранения — США и ЕС ведут войну на уничтожение России, и дальше воевать в «бархатных перчатках» просто нет возможности. Кроме того, необходимо приостановить проведение развлекательных мероприятий за бюджетный счёт (таких, как например, Дни города), а деньги отправить на закупку так необходимых на фронте беспилотников, тепловизоров и всего, в чём испытывают нехватку сражающиеся на фронте бойцы ДНР, ЛНР и их товарищи. Акция, которая бы ещё раз напомнила общественности, что главные события для России сейчас происходят на фронте. И нашим войскам бы помогла.
Разумеется, мы по-прежнему в целом доверяем и военно-политическому руководству России, и тем более армии. И, конечно же, не сомневаемся в конечной победе. Однако ждём от наших властей более уверенных шагов для преодоления кризиса на фронте. Харьковская неудача должна, наконец, снять с нашей власти розовые очки. Это, конечно, обидный, но тактический просчёт. А бездействие власти может привести к катастрофе. Поэтому надо исправлять ошибки и побеждать. Другого выхода у России нет и не будет.
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции.
Фото – Кирилл Нестеров.
