Редакция 36ON продолжает следить за запутанным делом Георгия Паршукова, – экс-полицейского из Воронежа. Его обвиняют в хулиганстве. По версии следствия, в январе 2022 года мужчина якобы стрелял по окнам квартиры родителей своей бывшей приятельницы Яны Солонской.
Пневматическую винтовку Hatsan Flach QE, из которой предположительно и были сделаны выстрелы, воронежец, вскоре после того, как на него вышли правоохранители, добровольно передал на экспертизу. Впоследствии она была утеряна. Этого факта в Следственном отделе по Коминтерновскому району даже никто не отрицал.
Защита пыталась добиться возбуждения уголовного дела в отношении должностных лиц, которые утерю допустили. Однако в этом им было отказано. Буквально на одном из прошлых заседаний все-таки выяснилось, что заместитель руководителя отдела по Коминтерновскому району СУ СК Андрей Астахов получил за утерю винтовки строгий выговор. Руководитель того же отдела Юрий Абуладзе, насколько известно, к ответственности никак привлечен так и не был.
Из материалов дела следовало, что винтовка вещественным доказательством вроде бы и не признавалась. Вследствие своей неработоспособности, что подтверждалось проведенными экспертизами. Недавно в распоряжение стороны защиты попали документы (прим. – материал проверки по факту утраты официально запрашивал суд), из которых становится понятно – почему.
Из протокола осмотра предметов от 6 апреля 2023 года, копия которого имеется в распоряжении редакции, следует, что винтовка Hatsan Flach QE все-таки должна была быть вещдоком.
В документе зафиксировано проведенное при понятых исследование содержания двух дисков с записанными разговорами между теперь уже бывшим адвокатом обвиняемого Андреем Виллоненом, а также руководителем и заместителем руководителя СО по Коминтерновскому району Воронежа Абуладзе и Астаховым, которых мы уже упоминали в этом тексте.
В частности, приводятся стенограммы полученных аудиозаписей, в которых помимо обилия мата и обсуждения различных деталей дела экс-правоохранителя, речь идет и о винтовке. Из стенограммы следует, что Hatsan вроде бы не хотели признавать вещественным доказательством, якобы потому, что это «было бы проще»:
Абулалзе: Давай прям сейчас это сделаем? Прям сейчас это сделаем, и всё. Вы забрали, отдали ему. Вам же поверять на слово? Вопрос, где ружье? Мы отдали защитнику. А вы говорите: «Я отдал ему».
Адвокат: Невещественным доказательством признаете, да и все.
Абуладзе: Да мы вынесем постановление о непризнании сегодняшним числом, да и все.
<…>
Адвокат: Тогда просто передали без росписи, да и все.
Астахов: Мы вам передаем, и все.
Абуладзе: Постановление о непризнании вещдоков, оно так и называется «О непризнании и возвращении».
Астахов: Оно нет. Есть постановление о возвращении, а о признании, по сути, в природе, как такового, в УПК не предусмотрено.
Защитники обвиняемого обращают внимание, что таким образом были введены в заблуждение касаемо непризнания пневматической винтовки вещественным доказательством.
– Из протокола очевидно, что лица, участвующие в деле, ведут речь о будущем пневматической винтовки. В момент разговора юридически оно определено не было. Вместе с тем уже точно ясно, что на тот момент она была утрачена, – отмечает защитник обвиняемого Александр Попов, в разговоре с журналистами 36ON. – То есть получается, что причиной непризнания винтовки вещественным доказательством явилась именно ее утрата, а не то, что она не имела отношения к событию. Государственное обвинение настаивает, что винтовка не имеет отношения к делу. Однако из протокола осмотра следует: как юридически значимый факт – утрата предмета, выданного защитой в рамках уголовного дела, принимала «юридическое чистое обличие».
Кроме того, ранее Георгий Паршуков нам рассказывал, что взамен пропавшего оружия следователи предлагали ему подарить новое. В одной из аудиозаписей разговор между теми же действующими лицами, судя по всему, ведется как раз об этом.
Абуладзе: Ну и так, итог какой?
Адвокат: Да итог, мне проще купить, другой принести.
Абуладзе: Там же должно марку соответствующую иметь. Никаких номеров нет, ничего нет. Вот и вся ситуация, на самом деле.
<…>
Адвокат: А это ружье не стреляющее, по которому проведены десять тысяч экспертиз, которые подтверждают, что оно стрелять не будет вообще, и не стреляет. Есть сомнения, что это вообще орудие преступления. Причем большие сомнения.
Очередное заседание в Коминтерновском районном суде по делу Паршукова должно было состояться вчера, 22 апреля. Ожидалось, что, помимо прочего, будет вынесено решение по ходатайству, поданному в прошлый раз стороной защиты, касаемо возвращения дела в прокуратуру. На это, заявляют адвокаты, есть как минимум несколько причин. Их мы расписывали в прошлом материале.
Однако в связи с отсутствием одного из адвокатов, рассмотрение переносится.
– Считаем невозможным продолжить, поскольку защитник (прим. – Валерий) Смольянинов не явился, – отмечает гособвинитель. – Кроме того, замена не обеспечена. В связи с этим будет ходатайство о направлении представления в адвокатскую палату о проведение служебной проверки относительно неявки защитника.
Обратим внимание, что Валерий Смольянинов на сегодняшний день находится в отпуске. Соответствующие документы были ранее представлены суду, что судья Нил Журавлев косвенно подтверждает, изучая свои записи и уточняя, что адвокат вроде бы должен выйти на работу после 26 апреля. Несмотря на это, Журавлев по какой-то причине все равно выносит представление о служебной проверке в отношении защитника.
