Заканчивается девятый месяц специальной военной операции ВС РФ на Украине. Вооружённый конфликт сопровождается ожесточёнными информационными войнами, которые ведёт коллективный Запад (в том числе руками киевского режима) против России. Мы неоднократно обращались к этому вопросу в начале СВО. А сегодня проанализируем ход медиапротивостояния уже на 272-й день операции, обращая особое внимание на то, что нового она принесла в практику информационных войн. Анализ событий позволил выявить следующие закономерности.
1. СВО не является первой «интернет-войной» в строгом смысле этого слова. По сути, первой таковой была агрессия НАТО против Югославии 1999 года. Однако в 2022 году проникновение Интернета и массовость соцсетей привели к тому, что Сеть фактически стала главным источником информации о происходящем.
Это привело к тому, что вбросы, распространение дезинформации и просто ошибочных сведений теперь подвергаются тщательной проверке, аудитория требует доказательств, фото- и видеоподтверждений. Приведём простое сравнение. В самом начале Второй чеченской войны, в августе 1999 года, российские СМИ со ссылкой на Минобороны передали информацию о том, что наши бойцы организовали обвал камней в одном из горных районов Чечни, в результате которого было уничтожено около 50 боевиков. Сама по себе информация выглядела немного фантастической, особенно по поводу количества убитых, но проверить и опровергнуть, понятное дело, её возможным не представлялось. Поэтому подобные новости мы слышали во время второй чеченской кампании ещё не раз.
Тогда командующим Западным направлением объединенной группировки федеральных сил был генерал Владимир Шаманов, получивший за ту войну звание Героя России и сейчас являющийся депутатом Государственной Думы и одним из самых уважаемых военачальников России новейшего времени. Увы, в конце марта этого года генерал угодил в медиаловушку интернет-войны, сообщив о том, что укронацисты, пытавшие российских военнослужащих на видео из Харьковской области, уничтожены. Неизвестно, кто дал Шаманову непроверенную информацию, но украинские боевики с помпой её опровергли, записав ролик, в котором сообщили, что они живы. Естественно, украинская и западная пропаганда раскатала эту ошибку по полной программе. Сообщения, подобные «горному завалу», так «не прокатят». Если уж давать подобные вбросы, то идти они должны от анонимных источников, а не от уважаемых людей. И информация о большом количестве погибших должна быть обезличенной в отношении объекта, чтобы тот вдруг не обнаружился живым.
Впрочем, и такие сообщения сейчас всё реже принимаются на веру. Желательно подкреплять их кадрами объективного контроля, например, с БЛА, как это было с двумя десятками трупов всушников после боёв в районе донецкого аэропорта в прошлом месяце. Без таких кадров или хотя бы информации о личности некоторых конкретных погибших (как во время удара 15 июля по зданию гарнизонного Дома офицеров в Виннице, в результате чего были убиты участники совещания командования Военно-воздушных сил Украины) заявления об огромном количестве уничтоженных «националистов “Кракена”» (организация, деятельность которой запрещена в РФ) в лучшем случае проходят мимо ушей.
Кроме того, нынешний вооружённый конфликт отличает масштабное использование в качестве средств объективного контроля методологии OSINT (Open source intelligence, разведка из открытых источников). Американская FBMS, созданная в 1941 году с целью упорядочения и анализа разведданных из общедоступных источников, и мечтать не могла о возможностях, которые предоставляют современные технологии для анализа информации, в том числе её проверки. Одним из наиболее успешных российских проектов в этой области является телеграм-канал «Рыбарь», регулярно исследующий последствия ударов по военным и инфраструктурным объектам противника — в условиях жёсткой цензуры украинской стороны, в частности, запрета на публикацию «незаблюренных» видео последствий обстрелов.
2. Всё это, разумеется, не означает, что количество вбросов во время спецоперации стало меньше. Разумеется, наоборот. Эффективность установки Геббельса «В современном насыщенном и плотном информационном пространстве важно ударить первым» никто не отменял. Как и другой тезис лидера немецкой пропаганды: «Важно облить грязью, отмываться всегда сложнее». Просто интернет-реальность заставляет вспомнить ещё одно изречение Геббельса: «Не лги, если есть угроза разоблачения». Таких угроз нынешние средства коммуникации несут не меньше, чем возможностей распространения фейков и дезинформации.
Такой лжи, в том числе с целью информационно-психологического воздействия на противника, во время СВО мы наблюдаем не меньше, чем мегатонны. Название ЦИПСО (аббревиатура Украинского 72-го Центра информационно-психологических операций) стало именем нарицательным. Натасканные американскими, британскими и еэсовскими специалистами по военной пропаганде, ципсошники с первых дней вооружённого конфликта обрушили на российских, украинских и западных пользователей цунами фейков — от топорных до сделанных весьма искусно. От тех, что направлены на повседневное воздействие на обычных читателей новостей в соцсетях, до крупных медиапровокаций.
К последним можно отнести постановочные сюжеты о «резне в Буче» или ракетном обстреле вокзала в Краматорске 8 апреля 2022 года. В методологии таких провокаций мало что изменилось по сравнению с похожими случаями из недавней истории. Буча напомнила инсценировки западных спецслужб и СМИ в Сребренице и Рачаке, Краматорск — деревню Кориш в Косово и Восточную Гуту в Сирии. При том, что фейковый характер весенних постановок 2022 года был достаточно быстро разоблачён, своё дело они сделали, впечатление на западных обывателей произвели. А о деталях стараются вспоминать всё меньше — не говоря уже о каких-то серьёзных международных расследованиях.
Надо сказать, что в первые дни спецоперации поток фейков, лжи, дезинформации и грязи отправил в культурный нокдаун большинство неподготовленных или недостаточно подготовленных пользователей Интернета. Со временем шок прошёл, люди научились более или менее ориентироваться в потоках информации, отличая правду от неправды на основе здравого смысла и жизненного опыта. Однако чем чувствительнее тема и чем больше она касается повседневной жизни граждан, тем разбираться становится сложнее. Иллюстративным примером является кампания западных спецслужб и СМИ, а также украинского ЦИПСО против частичной мобилизации в России. Украинские и западные пропагандисты, имея хороший опыт работы с информацией во время четырёх волн мобилизации на Украине в период СВО, повели массированную атаку на российскую аудиторию.
При этом использовалась как откровенная ложь, основанная на негативных прецедентных примерах из украинской действительности (когда повестки вручались в магазинах, кафе, клубах и на пляжах), так и реальные промахи при российской мобилизации (мобилизация тех, кто ей не должен был подлежать, недовольство плохим обмундированием, слишком быстрая отправка мобилизованных на ЛБС). Последняя методология, очевидно, укладывается в ещё одну технику пропаганды Геббельса — подстраховка ложных сообщений правдивыми. Так реальная и печальная история о попавших под обстрел мобилизованных из Воронежской области близ Макеевки в ЛНР была превращена ЦИПСО в фейк о «пятистах погибших». У страха глаза велики — поэтому фейки «об огромном количестве жертв среди мобилизованных» стали распространяться и дальше. Что, конечно же, привело к взрыву эмоций среди родственников мобилизованных.
3. Нынешняя спецоперация показывает, что даже очень хорошее информационно-психологическое обеспечение военной кампании в тылу не может не опосредоваться реальной ситуацией на фронте. Сообщения военкоров, правдиво информирующих аудиторию с передовой, превратились в важнейший фактор медиасферы. А сами военкоры — в ключевых её игроков. Именно они не дали замолчать неуспехи нашей армии в Харьковской и Херсонской областях, представить их как «перегруппировки» и «отход на более выгодные позиции». Пользы от такого информирования куда больше, чем ущерба, поскольку правда всегда даёт надежду на исправление ситуации. Хотя определённого дисфункционального аспекта здесь тоже не заметить нельзя, поскольку горькая правда, как бы то ни было, не может не вести к некоторой деморализации тыла. Но в этом виноваты не военкоры, а те, кто допустил провалы при подготовке СВО и в её ходе. Поэтому и нападки на военкоров со стороны «охранителей» нередко выглядят смешно и глупо.
На этом фоне отметим, что информационная кампания по поддержке СВО в ведущих российских СМИ была выстроена весьма грамотно. Это во многом обеспечило безусловную поддержку операции с первых её дней со стороны гражданского общества. Однако, как мы уже отмечали ранее, в вооружённом конфликте такого уровня только методами тыловой пропаганды не обойтись. И информационно-психологическое обеспечение СВО должно вестись не просто медийными, а военно-медийными методами. То есть основой успешного воздействия на аудиторию должны быть именно военные методы, имеющие серьёзную медийную нагрузку. Поэтому с первых дней спецоперации мы и советуем компетентным лицам предпринимать побольше действий, которые поднимают настроение нашей армии и тылу и, с другой стороны, деморализуют противника. Для этого необходимы удары по медийно значимым объектам в крупнейших городах Украины — прежде всего в Киеве, Львове и Днепропетровске.
Частично ситуацию начали исправлять 10 октября, когда начались массированные атаки на энергетическую инфраструктуру неприятеля. Они, безусловно, положительно влияют на дух вооружённых сил и гражданского общества. Это и есть медийно значимые удары. Не говоря уже о том, что они однозначно будут иметь отложенный эффект на ситуацию на ЛБС. Потому что принцип «проблемы в тылу — проблемы на фронте» стар, как мир, действовать будет он и во время нынешней СВО. Но этого мало — должны последовать новые удары по транспортной инфраструктуре врага (прежде всего мостам через Днепр и крупнейшим железнодорожным узлам), чего гражданское общество требует уже полгода. Военно-медийный и собственно военный эффект от этого будет ещё больше — и, несомненно, приблизит победу.
Тем более что именно борьба за российскую аудиторию является для нашей медийной системы ключевой. Поскольку нашим СМИ на международной арене выкрутили руки в самом начале вооружённого конфликта, изолировав западную аудиторию от основных российских международных медиа: RT и Sputnik. Весьма незамысловатым способом, просто их заблокировав. Западные СМИ в целом работают в режиме конвейерной пропаганды, правда в них попадает спорадически и эмерджентно, что больше направлено на то, чтобы аудитория не устала от однообразной информации. Последняя такая новость: информационное агентство Associated Press уволило журналиста-расследователя Джеймса Ла Порту, который запустил фейк о вине РФ в ракетном инциденте в Польше. «Бочка дёгтя должна содержать ложку мёда», как говорил Геббельс. Раз уж на международной медиаарене нашим специалистам работать нормально не дают, в домашней медиасреде всё должно быть направлено на то, чтобы уровень поддержки СВО гражданским обществом не снижался. Для этого и необходимы военно-медийные, а не сугубо медийные методы.
Продолжение следует.
Фото - Кирилл Нестеров.
