В прокуратуру Центрального района Воронежа поступило обращение от областной прокуратуры на основании заявления по материалам трёх наших предыдущих публикаций «о нарушении законодательства о контрактной системе в сфере закупок для государственных нужд ФГБОУ ВО "Воронежский государственный университет" (ОГР-294816-23, поступившее 23.08.2023) и по другим вопросам».
Мы внимательно следим за развитием событий (о результатах проверки сообщат в установленный законом срок) и в сегодняшней публикации затронем ещё несколько закупок, осуществлённых ВГУ, которые выглядят, по нашему мнению, странно и спорно. И таким образом обратим на них внимание не только читателей, но и компетентных органов.
Мы внимательно следим за развитием событий (о результатах проверки сообщат в установленный законом срок) и в сегодняшней публикации затронем ещё несколько закупок, осуществлённых ВГУ, которые выглядят, по нашему мнению, странно и спорно. И таким образом обратим на них внимание не только читателей, но и компетентных органов.
Мебель убрали — цену подняли
17 августа 2018 года ФГБОУ ВО «Воронежский государственный университет» объявил тендер на 24 556 802 рубля на поставку, монтаж и настройку мультимедийного оборудования для расширения функциональных возможностей актового и конференц-залов главного корпуса университета. Ровно через 2 недели, 31.08.2023, торги по непонятным причинам были отменены, а 4 сентября были объявлены новые — уже на сумму в 26 108 964 рубля.
При этом техническое задание нового тендера практически полностью совпадает с отменённым. За одним исключением — с торгов, стартовавших 4 сентября, убрали специальную мебель для встраивания приборов мультимедийных комплексов (пульт-трибуны столы для президиума, пульты-столы оператора, пульт-стол подставку для настольной кабины синхронного перевода в конференц-зале). На них 20 сентября 2018 года был объявлен отдельный тендер — на сумму в 388 тысяч рублей.
Получается, что из первоначального технического задания исключили мебель, вроде бы общая сумма должна была уменьшиться почти на 400 тысяч. Но вместо этого она увеличилась более чем на полтора миллиона рублей. Почему так произошло (при том, что, кроме мебели, ТЗ осталось неизменным) — наш первый сегодняшний вопрос. Победителем аукциона, как следует из протокола подведения итогов электронного аукциона от 27.09.2018 №0331100013518000089-3, стало общество с ограниченной ответственностью «РемКом плюс» — единственное, которое подало заявку на участие.
Стахановскими темпами
21 сентября 2020 года ВГУ объявил конкурс на 41 650 007,43 рубля на «оказание услуг по созданию комплексной информационной системы безопасности Федерального государственного бюджетного образовательного учреждения высшего образования "Воронежский государственный университет" ("ФГБОУ ВО "ВГУ") в рамках программы модернизации инфраструктуры по антитеррористической защищенности объектов». 13 октября подача заявок была завершена. И вскоре был заключён контракт на 41 650 007 рублей, по которому исполнитель обязывался оказать соответствующие услуги в два этапа. Первый — с момента заключения до 30 ноября 2020 года. Второй — с 30 ноября 2020 года по 15 декабря 2020 года. Создание КИСБ должно было проводиться на средства Минобрнауки РФ. Оно в августе того года объявило, что предоставит средства до 50 млн рублей вузам, которые остро нуждаются в оснащении техническими средствами обеспечения безопасности, — при условии завершить работы строго в декабре 2020 года.
В связи с этим возникают следующие вопросы. На каком основании была определена стартовая цена в почти 42 миллиона рублей? Были ли сделаны запросы на коммерческие предложения? Насколько необходимы были огромные затраты ВГУ в период пандемии? Ведь к этому времени университет осуществил закупки на миллионы рублей для сферы технического обеспечения безопасности в 2018-2020 годах. Ранее, согласно приказу ректора №224 и в соответствии со Стратегическим планом развития Воронежского государственного университета, отдел ТСО (Технических средств обучения) ВГУ уже создал комплексную систему безопасности для университета: был разработан интегрированный программно-аппаратный комплекс, включающий в себя систему охранной сигнализации, систему пожарной сигнализации, систему видеонаблюдения, систему речевого оповещения, электронную систему контроля и управления доступом в учебные корпуса и общежития университета. Учитывая это, чем была оправдана столь дорогостоящая модернизация системы информационной безопасности? Так ли остро в ней нуждался ВГУ?
Ещё один вопрос. Почему не состоялись конкурентные торги, а закупочная комиссия во главе с председателем, начальником ПФО ВГУ А.В. Кривошеевым и заместителем председателя, зам. главного бухгалтера Т.А. Гостевой решили многомиллионную закупку отдать единственному участнику?
И ещё — как можно осуществить такую масштабную реорганизацию в столь сжатые сроки? Что конкретно было сделано до 15 декабря 2020 года, что бы оправдывало сумму в 41 650 007 рублей? Этим летом во всех корпусах и общежитиях ВГУ установили рамки детекторов металла. Для осуществления антитеррористических мер. Следующий вопрос: почему же их не включили в ТЗ на 41 млн 650 тысяч рублей в конце 2020 года? Неужели тогда это не считали актуальным?
Кстати, в конце 2016 года в ВГУ решили разнообразить состав закупочных комиссий на торгах на тему технического оборудования. Если раньше в них входили профильные специалисты в этой области, то с указанного времени тон стали задавать представители финансово-экономического блока руководства университета — проректор по экономике и контрактам Л.С. Коробейникова (назначает членов комиссий), начальник планфина А.В. Кривошеев, зам. главного бухгалтера Т.А. Гостева. Почему-то все упоминаемые нами в этом и предыдущих материалах спорные закупки определялись именно таким составом комиссии.
Спас советский усилитель
28 октября 2020 года ВГУ объявил тендер на предоставление услуг по техническому обслуживанию и эксплуатации автоматической пожарной сигнализации и речевого оповещения, систем противопожарной автоматики и электровентиляторов. Стартовая цена была установлена аж в 1 727 360,00 рублей, в итоге победил участник, предложивший 120 тысяч — вероятно, истинную цену. Но была в техническом задании тендера от 28 октября 2020 года и ещё одна странность.
В ТЗ было включёно, в том числе, и обслуживание старого советского усилителя «ЛОМО» («Ленинградское оптико-механическое объединение»), последний из которых выпустили ещё в 1991 году. Этот усилитель 1980 года рождения был установлен в общежитиях ВГУ более двадцати лет назад отделом ТСО — для информационно-воспитательной работы посредством системы внутреннего радиовещания. И никакого отношения этот давно списанный «ЛОМО» от кинопроектора «Украина» 1980-х годов к пожарной сигнализации не имел, и для этих целей не сертифицирован. Итак, вопрос. Каким образом в СОУЭ (системе оповещения и управления эвакуацией) общежития №2 появился усилитель «ЛОМО» 1980 года выпуска с микрофоном к нему, увидевшим свет десятью годами ранее?
Усилитель «ЛОМО» и микрофон к нему в общежитии №2 ВГУ. Август 2023 года
Из этой же серии вопрос о том, почему в первом и втором общежитиях ВГУ стоят акустические системы того же объединения «ЛОМО», установленные более двух десятков лет назад, — 8 и 4 колонки соответственно. Предназначались они также для внутреннего радиовещания и, разумеется, не соответствуют требованиям пожарной безопасности. Как-то не вяжется всё это со столь масштабными замыслами по модернизации системы, описанными выше.
Из этой же серии вопрос о том, почему в первом и втором общежитиях ВГУ стоят акустические системы того же объединения «ЛОМО», установленные более двух десятков лет назад, — 8 и 4 колонки соответственно. Предназначались они также для внутреннего радиовещания и, разумеется, не соответствуют требованиям пожарной безопасности. Как-то не вяжется всё это со столь масштабными замыслами по модернизации системы, описанными выше.
Колонка в общежитии №1 ВГУ. Август 2023 года
Дальше — больше. Как сказал начальник отдела ТСО ВГУ В.В. Трифонов, разработчик аппаратно-программного комплекса, обеспечивающего безопасность ВГУ, в нынешней СОУЭ университетских учебных корпусов и общежитий якобы отсутствует система бесперебойного питания. Если это так, то система оповещения просто отключится при проблемах с электроснабжением. Нет света — нет оповещения. Автономное питание не предусмотрено. Не будет объявлений ни о пожаре, ни о террористической угрозе. Вот тут-то и приходится опять вспомнить о закупке на 41 миллион 650 тысяч в конце 2020 года. Неужели нельзя было туда включить автономные источники бесперебойного питания для системы оповещения и управления эвакуацией и автономные генераторы для обеспечения пунктов охраны светом? В условиях проведения СВО и террористической активности неприятеля этот вопрос становится ещё более актуальным.
И последнее. Как мы уже сказали, по итогам наших предыдущих публикаций областная прокуратура отправила соответствующее обращение в подведомственный надзорный орган Центрального района. Казалось бы — руководству университета стоило бы самому начать служебное расследование и разобраться в ситуации.
Увы, проблему, как это часто бывает, руководство ищет не в своём составе, а в тех, кто неоднократно информировал его о якобы существующих злоупотреблениях в сфере закупок для аппаратно-программного комплекса обеспечения безопасности учебных корпусов.
По странному совпадению на служебную стоянку ВГУ перестали пускать машину начальника отдела Технических средств обучения, ветерана с 58-летним непрерывным стажем работы, которому в 2007 году за заслуги в развитии университета присвоено звание «Почётный работник ВГУ», В.В. Трифонова.
Есть основания предположить, что это связано с последними публикациями в 36ON. Может, конечно, мы ошибаемся и это досадное недоразумение, но ВГУ ведь не реагирует по существу на наши запросы и ограничивается отписками. Надеемся, что компетентные органы установят причину отказа в парковке машины В.В. Трифонова на служебной стоянке университета.
Автор: Владимир Сапунов
