Среди всех инвалидов глухим, наверное, живется проще всех. Они видят, ходят и могут анализировать любую сложившуюся ситуацию. Герой нашего второго материала в рамках социального проекта Иван Кулаков рассказал, что главная городская проблема – отсутствие культурной жизни для таких, как он. К тому же сурдопереводчиков в Воронеже мало, а встретить людей, знающих жесты, в аптеках, магазинах и кафе практически невозможно. Как купить продукты и понять спектакль без слов?
«Они просто могут открывать рот, а озвучку за них сделают»
Когда мы только собирались на интервью, встал вопрос, как же нам лучше всего общаться с глухим молодым человеком. Может, вообще нет смысла встречаться и лучше просто сделать все по переписке. Но Иван Кулаков сразу расставил все точки – он придет вместе с переводчиком. Мы обсудили не только биографию нашего героя, но и сложности культурного обогащения.
Ивану Кулакову сейчас 24 года, но проблемы со слухом начались еще с рождения. При этом оба родителя хорошо слышат. Родился мальчик в Бутурлиновке, пошел в школу в Павловске, учился на автомеханика в Новой Усмани. Еще до получения диплома о среднем профессиональном образовании он начал сотрудничать с модельным агентством. Сейчас молодой человек не только участвует в показах и фотосессиях, но и работает в детском саду озеленителем.
Но его главная мечта – поступить на театральный факультет Российской государственной специализированной академии искусств (РГСАИ). Она – в Москве, и именно там обучают мастерству актерского дела глухих и слабослышащих людей. Ваня уже готовит программу для поступления, куда входит проза, басня и песня. Все будет проходить на жестовом языке. В этом ему помогает слабослышащая девушка, с которой он работает в саду.
– У глухих отличная мимика, они могут быть невероятными актерами. В США это, конечно, больше развито. Там глухие постоянно снимаются, Оскары получают. По факту они просто могут открывать рот, а озвучку за них сделают, – объясняет профессиональный сурдопереводчик Татьяна Андреева.
В школе мальчик ходил на занятия в художественную школу, и это был именно тот случай, когда дополнительное образование нравится ребенку. Как сказала нам переводчик, у глухих в принципе «хорошие» глаза. В техникуме Ваня рисовал портреты уже на заказ. Например, директору на день рождения.
Одна из работ Ивана Кулакова. Портрет Татьяны Андреевой.
У глухих выбор профессии не так велик
В Новоусманском многопрофильном техникуме есть два переводчика для глухих. Таких учебных заведений в области всего два: и Воронежский государственный промышленно-технологический колледж – одно из них. Таким образом, у глухих выбор будущей профессии не такой большой, да и то технический.
Во взрослой жизни глухие зачастую работают в магазинах, ресторанах быстрого питания, такси. Девочки становятся швеями.
– Русский язык для них, как иностранный. Именно так и нужно подходить к его изучению. В жестовом языке, кстати, нет окончаний. Поэтому переписываться не так уж и просто.
В колледже Ваня учился не только с теми, у кого есть проблемы со слухом, но и с обычными ребятами. Они переписывались, понимали друг друга и даже давали списывать. Да и к тому же все общение шло через переводчика. Но переписка доступна скорее слабослышащим.
Ваня рассказал, что хорошо общается со стилистом из одного модельного проекта. Они вместе пьют кофе, гуляют, как-то даже ходили на балет. Примечательно то, что женщина абсолютно не знает жестового языка.
Если раньше переводчиками в основном становились дети глухих родителей от безысходности, то сейчас этому обучают на профессиональном уровне. А на переводчика, кстати, учат в 14 городах, например в Москве, Санкт-Петербурге, Казани, Владивостоке. Есть также онлайн-курсы при вузах, есть и индивидуальные – на три месяца. Но это база. Если жестов всего около десяти тысяч, то записано примерно семь, а курс даст чуть более одной тысячи жестов.
Еще одна проблема – люди
В 2018 году один журналист подготовил материал о Ване и о том, что ему не удалось поступить в театральный. Публикация получила огромный отклик. Все писали, что Ване с его внешностью нужно обязательно попробовать себя в модельном бизнесе. С тех пор прошло много времени, за которое молодой человек не только поучаствовал в показах в Воронеже и объездил города России, но и занял третье место на конкурсе в Китае.
В этом году Ваня заканчивает сотрудничество в воронежским модельным агентством, получает диплом и, как мы уже говорили, пробует поступить в театральный вуз.
Сейчас Ваня снимает комнату и совершенно не нуждается в помощи в быту. Специальных приспособлений, устройств и программ, как у нашего предыдущего героя Саши, у него нет. Максимум – может прибегнуть к помощи заметок, чтобы что-нибудь объяснить.
В городской среде его тоже все устраивает. А многие специальные устройства для него вовсе бесполезны. Например, все то же объявление остановок в автобусах. Больше вопросов возникает к досуговой составляющей.
Например, обычный человек спокойно может пойти в кино или в театр, а глухой – нет. Конечно, в интернете полно фильмов с субтитрами. Но нельзя же все время сидеть дома, хочется куда-то выбраться, куда-то сходить. В Воронеже с культурной жизнью для людей с ограниченными возможностями пока туговато.
– В Москве есть два театра для глухих. Причем даже слышащий человек найдет там свой интерес. Как-то ходила на такой спектакль с подругой, которая далека от всей этой темы. Я понимаю жестовой язык, она – нет. Так ей и понравилось даже больше, чем мне, – говорит сурдопереводчик.
Ваню можно раскрутить как полноценный проект. Взять театр, моделинг и изобразительное искусство. Эти виды искусства неплохо удаются нашему герою, тогда почему бы не заняться этим всерьез. Спрос на таких нестандартных актеров или моделей будет, пример с жестовым театром это подтверждает.
Еще одна проблема – люди. Часто могут грубить, хамить. Но всегда можно на это банально не реагировать. Ваня признается, что про него могут говорить все, что угодно, он просто этого не услышит.
В искусстве нет «не таких»
Пока мы разговаривали, сурдопереводчик Татьяна Андреева вскользь упомянула, как ходила в Московский театр Мимики и Жеста.
– Я знаю РЖЯ (русский жестовый язык – прим.авт.), поэтому смотреть на глухих актеров было вдвойне интереснее. Видеть их мимику, пластику и музыкальность – невероятное удовольствие. В начале спектакля ты всматриваешься в жесты, потом уходишь с головой в сюжет. Совершенно забываешь, что актеры на сцене – глухие.
Актеры танцуют и поют с помощью РЖЯ, параллельно это озвучивается мужским и женским голосом. Но это тоже делают профессионалы, которые способны меняться в зависимости от персонажей и событий. Кажется, что голосов не два, а сотни.
Немой диалог
Ваня сказал, что город не вызывает у него особых затруднений, но мы привыкли все сказанное проверять. Так и появился наш второй эксперимент.
Если в первом эксперименте Алёне «закрыли» глаза, то во втором Кате пришлось перестать не только слушать, но и слышать мир (Алёна Хлевнюк и Екатерина Дыгало – авторы проекта – прим.ред.). Глухие люди познают мир глазами. Они могут определить по губам, какую фразу им сказали, а по глазам и жестам – с какими эмоциями это было сказано. Мы решили проверить, что чувствуют глухие люди, как к ним относятся и насколько доступна для них городская среда.
Перед Катей стояла задача – что-либо купить или заказать. Она заранее выучила базовые жесты, чтобы не остаться голодной и с головной болью.
Первым делом мы решили попробовать купить что-либо в ресторане быстрого питания KFC. Оказалось, что у них есть некая Лариса, знающая жесты. Но, к сожалению, на рабочем месте ее не было. Девушка, принимающая заказ, не растерялась. Диалог продолжился на бумаге. Еду и кофе Кате продали без проблем. Мы обрадовалась, что в KFC хотя бы есть человек, знающий жесты. Как оказалось, это единственное, нами исследованное место, где есть сурдопереводчик.
В аптеке (к слову, в центре города) фармацевт не понимала Катю от слова «совсем», заставив засомневаться в правильности жестов. Но проблема была не в них. Написав в заметках о головной боли, Катя получила первую попавшуюся пачку таблеток. Пришлось купить. Видимо, это был первый глухой человек в жизни фармацевта, и надеемся – последний.
Поели, попили, таблетки купили. После этого «немого путешествия» Катя вновь направилась в аптеку, только уже в другую, и за валерьянкой.
Нужно ли менять город?
Руководитель Центра реабилитации детей (ЦРД) «Абилимпикс» Наталья Золотарева рассказала о жизни глухих и выделила проблемы, с которыми они сталкиваются.
– Не всем сразу понятно, что человек глухой. Хотелось бы улучшить для них городскую среду: сделать побольше видеогидов с текстом, увеличить количество людей, знающих РЖЯ хотя бы на базовом уровне. Основная проблема – это государственные органы. Здесь нужна конкретика, и людям зачастую необходимо нанимать сурдопереводчика, чтобы решить проблему. Если, например, нужно решить вопрос с документами. Чтобы улучшить жизнь любого человека с ограниченными возможностями, просто нужно быть добрее и терпимее, помогать. Можно пройти обучение по взаимодействию с людьми с инвалидностью.
А культурная жизнь-то в Воронеже есть?
С городской средой более или менее выяснили. А как же глухим все-таки проводить досуг? В Воронеже есть проект жестовой песни «Шоу театр». Мы пообщались с руководителем Игорем Болдышевым и узнали, что они предлагают своим зрителям.
Людям с нарушениями слуха недоступны музыка, кино, эстрада, искусство театра. «Шоу театр» дарит такой аудитории возможность проникнуться смыслом композиций с помощью языка жестов и небольших образных представлений во время песен.
– Мы стали первыми, кто создал объединяющий слышащих и не слышащих проект. Так, чтобы всем было интересно, и чтобы это было театрализовано. Когда мы только начинали, в 2018-м, сняли маленький зал для показа концерта и гадали: зайдет – не зайдет. Но желающих по итогу оказалось так много, что концерт мы показывали четыре раза. Люди плакали и говорили, что это очень трогает, и мы решили продолжать.
Для Игоря жестовый язык – особенный, чувственный уровень передачи мысли и эмоции. Он признается, что выделил бы ЖЯ как отдельный предмет при обучении актерскому мастерству, так как его изучение поможет артисту лучше понимать и себя, и зрителя.
Авторы проекта: Алёна Хлевнюк, Екатерина Дыгало.
Видеограф: Артём Саблин.
Фото – Екатерина Романова, личный архив Ивана Кулакова.
