Социум 20 октября 2014, 13:45 16509

Путешествие по Новороссии на птицефабрику

8 октября мы с напарником по имени Тимур отправились в окрестности птицефабрики ООО «Агро-Чернухинские курчата». Правда, ополченцы моторизированного подразделения «Призрак» говорили, что там неспокойно и настоятельно не советовали туда ходить. Поблагодарив их за информацию, мы все же отправились на поиски приключений, ибо интерес оказался сильнее страха.

Тимур оделся «по-гражданке», а я - в теплый камуфляж, потому что наши предыдущие вылазки показали, что оказаться мы можем где угодно, и когда вернемся на квартиру - совершенно неизвестно. С собой в дорогу мы взяли фото- и видеокамеры, атлас автодорог, подаренный казаками штык-нож и мобильные телефоны, которые больше годились только как часы, потому что ни один оператор сотовой связи в тех краях "не ловил".

Автобус довез нас до поворота на пгт Комиссаровка. Водитель указал направление на птицефабрику, и, пообещав, что остановится здесь же на обратном пути, повез пассажиров дальше по маршруту.

Мы оказались на пустынной, местами истерзанной минометными снарядами асфальтированной дороге. Посмотрев по сторонам, решили дойти до ближайшего блок-поста, чтобы разведать обстановку. Где будет ближайший блок-пост и чьим он окажется - ополчения ЛНР или солдат ВСУ , - ни я, ни Тимур не имели не малейшего представления.

Мимо нас проезжали редкие автомобили: грузовик «Камаз» с металлоломом, четыре тентованные длинномерные фуры, большая жёлтая цистерна, три грузовых газели. На бортах двух последних красовалась реклама кур интересующей нас птицефабрики. Все двигались в сторону Перевальска, где находилось расположение ВВД.

Кроме того, по обеим сторонам трассы ехали пассажирские микроавтобусы и легковые машины. Водители смотрели на нас с нескрываемым любопытством и ярко выраженным опасением. А мы просто спокойно шли под звуки артиллерийской канонады в нескольких километрах, любуясь холмистым ландшафтом местности, мимо заброшенной АЗС, площадка, которой была щедро усеяна пулеметными и автоматными гильзами.

Блок-пост оказался нашим, здесь стояли казаки Всевеликого Войска Донского атамана Николая Козицына. Нам навстречу с автоматами наперевес вышли двое. В петлице одного мы увидели потертую георгиевскую ленточку и с облегчением вздохнули - свои.

Предъявив стражам личные документы (Тимур - удостоверение ополченца батальона «Призрак», а я - журналистскую «ксиву»), мы стали расспрашивать про оперативную обстановку ближайших окрестностей. В процессе диалога мы уяснили, что находимся на крайнем по этому направлению посту ВСН, и что на следующей заставе, которая находится еще чере за семь километров, на территории сельскохозяйственной базы, стоят уже войска АТО.

- Сегодня они нам в полседьмого «побудку» устроили, - такими словами казак, что постарше, с усмешкой рассказал, как утром по ним стреляли из орудий тяжелой артиллерии.

С этого блок-поста Чернухинская птицефабрика была еле видна в дымке где-то у линии горизонта. Если смотреть по прямой, до дорога шла через открытое поле, которое наверняка простреливалось украинским снайпером, чуть подальше - кустистые дебри «зеленки», которых вполне могли оказаться заминированными, и, судя по тому что мы узнали чуть позднее, наши опасения были вполне оправданными.

В итоге решили вернуться к повороту, от которого пришли. По дороге мы также под звуки уже привычной канонады, теперь уже пристально глядя под ноги и тщательнее всматриваясь в придорожные кусты, продолжили движение пешком. Чуть впереди по левую руку от нас возвышается багровый террикон заброшенной выработки.

Кое-где на асфальте валяются уже привычные автоматные гильзы, осколки снарядов 120-го миномета и отстрелянные трубки ручных гранатометов. Чуть дальше поперек дороги беспомощной гирляндой лежат провода оборванно ЛЭП.

Замечу, что осколки минометных снарядов сохраняют остроту хорошей бритвы. В общем, горе тому автомобилисту, который случайно на них наедет - покрышки рвутся в два счета.

Свернув на дорогу к птицефабрике, и прошагав по ней километра полтора, увидели белый микроавтобус, едущий на «аварийке». Вытягиваю руку в жесте автостопщика - машина останавливается, дверь открывается, из салона на нас смотрят дула двух автоматов.

- Кто такие?! Куда идете?! - спрашивают нас из кабины.

- Мы российские журналисты, идем к Чернухинской птицефабрике, чтобы поснимать местность для репортажа.

- Садитесь, поехали, - в голосе командира - явная неприязнь.

Рядом с нами в салоне сидят три крепких, хорошо вооруженных, казака, впереди водитель, рядом с ним - командир.

- Покажите-ка все ваши документы, товарищи журналисты, - с явным недовериям бросает нам через плечо с пассажирского сиденья командир.

Послушно показываем ему свои документы: удостоверения и паспорта. Доезжаем до одного из проселочных перекрестков, на котором нам возвращают документы, и, хмыкув носом, с недоверием показывают направо:

- Вам туда.

Идем по грунтовке, кое-где изрытой воронками от снарядов. Доходим к воротам фабрики, перед которыми стоит безоружный мужчина в гражданской одежде с бейджем «охранник». Представлемся и просим позвать кого-нибудь из главных. К нам выходит женщина средних лет и, не предъявляя документов, представляется директором птицефабрики.

- Кому принадлежит это предприятие? - спрашиваем мы. - Оно государственное или частное? Правда ли, что вас обстреливают артиллерией ВСУ? Как война отразилась на работе фирмы?

Практически на все вопросы она отвечает одной фразой с нескрываемым раздражением:

- Это коммерческая тайна!

Хотя на вопрос: «Откуда поставляется комбикорм для птиц?» грозная женщина все же ответила, что с территории Луганской области, отсюда километров 40.

Глядя на воронки перед воротами фабрики и посеченный осколками забор, спрашиваем о повреждениях цехов.

В ответ:

- Никаких повреждений, работаем четко по графику».

Почесав в затылках, мы направились в сторону поселка Центральный. У хозяйственного строения, находящегося метрах в 100 от птицефабрики и в 200-х от дороги, замечаем работающего человека в камуфляже - он что-то вывозит на тележке из ворот. Направляемся к нему.

Нам навстречу от строения медленно отделяются два казака, они вооружены автоматами с «подствольниками». Останавливаются метрах в пяти и требуют документы. Мы подчиняемся - показываем наши «ксивы».

На Тимура они смотрят с недоверием: во-первых, у него удостоверение подразделения, командиром которого является Алексей Мозговой, а во-вторых, потому что он по неопытности назвал их ополченцами.

- Мы не ополченцы, мы казаки. Ополченцы делят власть, а мы освобождаем свою землю и защищаем народ», - агрессивно возражают ребята с оружием.

Затем они позвали командира своего подразделения, который произнес нам «спич» об исторической миссии казачества и велел двум автоматчикам сопровождать нас в обходе пострадавших от обстрелов селений. На вопросы о птицефабрике командир отвечать не стал, сказав, что они не охраной предприятий занимаются, а держат фронт, ибо в восьми километрах, в Чернухино, стоит украинская армия, которая ежедневно обстреливает ближайшие селения.

И мы пошли в стторону поселка Центральный. По пути нас догнал ещё один казак, местный, житель Софиевки. Он был настроен гораздо дружелюбнее прочих и вызвался показать повреждённые дома.

По пути казаки рассказали, что занимают позиции в этой местности чуть больше месяца. До их появления в Центральный заезжали на БТРах украинские солдаты «за водкой». А со времени прихода казаков начались ежедневные артобстрелы. В результате обстрелов в поселке Центральный погиб один мирный житель и есть несколько тяжело раненых, но опять же - мирных.

- Причем палят по одним и тем же участкам в селениях - по трубам газопровода. Регулярно перебивают их, а газовщики регулярно восстанавливают. По ЛЭП стреляли немного и сравнительно давно. Чаще всего обстрелы происходят утром и вечером, - рассказывает дружелюбный провожатый.

Возле школы встречаем местного жителя Григория, который рассказывает о своем поселке.

- Каждый второй дом здесь брошен. Школьники - 80 учеников, - это дети поселка Центральный и деревни Софиевка, - рассказывает мужчина с окладистой бородой - На данный момент документы дети забирают - кто куда выехал, в основном в Алчевск и Перевальск. Окон у школы нет, поэтому мы ее сейчас с женой охраняем от мародерства.

Жена - завуч школы, я - учитель. Сейчас идет четвертая неделя, как сюда стреляют, а последний обстрел именно этой местности был в воскресенье, 5 октября. Мы как слышим взрывы, сразу прячемся в подвал.

Сама школа восстановлению подлежит. Мэр поселка приезжала, вроде обещала вставить окна в школе. Она сюда регулярно приезжает, осматривает, где что разбито, описывает повреждения. Отопительная система жива, но воду из труб отопления мы слили, потому что уже заморозки, а окна не застеклены. Отопление газовое, но трубы местами побиты осколками. Газа в поселке сейчас нет. Работники газовой службы два-три дня назад приезжали: сделали трубы, а их снова побило. Электричество в школе есть, мы регулярно своими силами натягиваем провода, на данный момент свет есть.

- А вы почему остались, а не ушли?

- А куда мне идти? Смысла куда-то ехать нет, все равно везде начинать с нуля. Да, есть люди, которые куда-то бегут. Но мы тут 30 лет живем, сами все создали, теперь бросить и уйти? Нет, мы останемся здесь.

- И вы не боитесь бомбежек?

- А кто их не боится? Бомбежек все боятся. Прячемся в подвале.

Идем дальше по поселку. На обочине одного из перекрестков лежит покрышка от легкового автомобиля.

- Она прикрывает невзорвавшуюся мину, - поясняет казак Сергей. – Это «тушечка», как мы их называем.

Казаки убирают покрышку, обнажая хвостовик смертоносного снаряда, к которому тут же подбегает черный кот и демонстративно его «помечает».

- Таких снарядов здесь немеряно - они практически в каждом дворе.

Черного кота сменяет дружелюбный пес, который проходит, чуть не наступая на хвост торчащей боеголовки.

- Снаряд здесь лежит дней семь. Капсюль пробит, но мы не знаем, опасен он или нет. Мы его пока накрыли колесом, потому что местные жители и наши ребята здесь ездят. Ждем саперов, которые смогут его разминировать, но у них пока и без нас работы много – в лесополосах невзорвавшихся снарядов очень много валяется. У нас здесь нет никакого отопления и люди хотят запастись хотя бы лесом.

Услышав эту реплику, мы понимающе переглядываемся с Тимуром: хорошо, что не пошли через «зеленку».

- Водопровода здесь нет. В основном ее добывают из колодцев. К тому же птицефабрика снабжается водой - есть канал.

- А кому она принадлежит?

- Она была «Агротон». Считается, что это частная украинская киевская фирма.

- Почему на подконтрольной вам территории работают киевские предприятия?

- Я не знаю, на какой Киев они работают, теперь я уже ничего не могу сказать. Но спасибо, что они хотя бы работают, потому что там есть птица, ее надо как-то вырастить… и люди хоть не голодают.

- А куда вывозится продукция, на Украину?

- Я не знаю. На Украину вряд ли, скорее всего в наши области - Донецкую и Луганскую, - потому что там много людей страдают от голода. Мне кажется, что в Киев ничего не идет, хотя точно сказать не могу.

После этой реплики в памяти всплывает, забавный факт о том, что большинство предприятий, работающих на территории ЛНР, платят налог на АТО - 1,5%.

Еще припомнился слух о том, как ребята атамана Козицына недавно в Перевальске местным жителям раздавали живых кур. К тому же казаки рассказали, что птицефабрику украинские войска бомбят целенаправленно и регулярно. Результат: несколько разбитых цехов с останками куриного мяса на стенах.
Но это, опять же, по словам казаков.

Вдоволь налюбовавшись на торчащий из земли кусок смертоносного снаряда, идем дальше. В пустующих дворах двухэтажек, постоянно озираясь, ходят дети лет 12-ти, на скамейках сидят бабушки. По пути нам попадаются жилые двухэтажные дома, некоторые квартиры в которых полностью уничтожены артиллерией ВСУ.

Начинаем торопиться, тк как солнце близится к горизонту, а вопрос с нашей транспортировкой в Алчевск зависит от того, успеем ли мы на автобус. А мы еще не видели всех поселковых «достопримечательностей». В частном секторе картина примерно такая же: прямые попадания в жилые комнаты и дворы.

В деревне Софиевка, где продолжают жить мирные жители, картина аналогичная - разбитые и посеченные осколками дома.

- Нас накрывают с гаубиц, «градов», минометов, с чего угодно - у них фантазия хорошая, - поясняет казак с позывным Добрый. - Самое главное, что они бьют не по нашим позициям по жилым домам, чтобыубрать народ, потому что народ им не нужен, им нужна территория.

После осмотра Софиевки казаки Добрый и Горыныч любезно предложили отвезти нас в Ачевск на своем авто. Предвкушая очередной вечерний минометный обстрел, мы с Тимуром, не думая ни секунды, сели в машину и благополучно добрались в расположение «Призрака».

P./S. (военный пафос и полевой сарказм): 19 октября половина помещений птицефабрики ООО «Агро-Чернухинские курчата» были уничтожены артиллерией укранской АТО.