Никель в провинции
Топ-менеджеры УГМК пообщались с общественностью
Представители Уральской горно-металлургической компании, «дочка» которой - ООО «Медногорский медно-серный комбинат» - 22 мая выиграла конкурс по лицензиям на воронежский никель, встретились в Парламентском центре с членами регионального координационного совета по контролю за комплексным освоением Еланского и Елкинского сульфидных платиноидно-медно-никелевых месторождений с жестким экологическим ограничением. На встрече были представители общественности (в основном, конечно, зеленой). Григорий Рудой и Владимир Белоглазов ответили на множество вопросов и выслушали в свой адрес немало нелицеприятных слов.
Встреча длилась более двух часов. Казалось, что присутствуешь при вполне себе абсурдном диалоге глухого со слепым. Обе стороны доступными им средствами пытаются растолковать свою точку зрения. С результатом, стремящимся к абсолютному нулю. Главная проблема даже не в никеле как таковом или связанных с его добычей вероятных осложнениях экологического и социального характера. Беда в царившей на встрече атмосфере тотального недоверия. Высокие общавшиеся стороны не ощущают себя (по крайней мере, пока) равноправными партнерами, пытающимися обрести некий консенсус. А те же зеленые и носители духа политического противоречия изначально вышли на тропу войны. Логика их действий пряма, как траектория холостого выхлопа с «Авроры»: долой разработку месторождений в принципе. Мы, дескать, нищие, но гордые. Увы и ах, как показывает практика, нищими и гордыми одновременно бывают только фанатики. Когда верх, паче чаянья, берут последние, гордость имеет обыкновение растворяться в нищете. Без остатка.
Впрочем, оставим на время крайности. Обратимся к главным точкам недоверия. Они касаются, во-первых, прогнозных объемов залежей руды. Во-вторых, возможных способов добычи руды. В-третьих, экологических последствий, в том числе судьбы наших знаменитых черноземов и водоносных горизонтов (заметим, вода сейчас становится богатством почище никеля или платины). В-четвертых, финансовых дивидендов, которые может обрести наша область в целом и территория, где непосредственно расположены Еланское и Елкинское месторождения, в частности. В-пятых (а может, и в главных), никто толком не знает, в чем состояла такая уж прелесть проекта УГМК, что именно ему конкурсная комиссия единогласно отдала предпочтение. Есть, разумеется, еще и в-шестых, и в-десятых, и в-двадцатых.
Скажем сразу, на большинство вопросов четких (если хотите, однозначных) ответов получено не было. Представители УГМК Григорий Рудой и Владимир Белоглазов всякий раз приводили единственный, но довольно убойный довод: лицензия пока не получена, а поэтому говорить о каких-то конкретных цифрах и механизмах преждевременно. А десять главных ответов (по версии самой УГМК) на тему месторождений меди и никеля в нашем регионе выглядят следующим образом.
Первое. Добыча руды начнется не раньше 2022 года. Причем только после утверждения запасов руды на государственном уровне. Напомним, что сделанные воронежскими специалистами, и в первую очередь профессором ВГУ, членом-корреспондентом РАН Николаем Чернышовым, возглавляющем теперь областной координационный совет, прогнозные запасы составляют: Еланское месторождение по категории Р1 -- 54,1 тыс. тонн никеля, 5,6 тыс. тонн меди, 1,7 тыс. тонн, по Р2 соответственно -- 351,6 тыс. тонн, 40,3 тыс. тонн, 10,3 тыс. тонн; Елкинское месторождение по Р2 -- 393,8 тыс. тонн никеля, 54,6 тыс. тонн меди, 14,4 тыс. тонн кобальта. Есть там также платина и золото. Воронежские, назовем их так, расчеты не утверждены Роснедрами и формально никакого значения не имеют. УГМК, к примеру, оперирует по никелю, меди и кобальту цифрами как минимум вдвое меньшими, а запасы золота-платины отчего-то не берет в расчет. Как бы там ни было, до утверждения запасов компания намерена заниматься поисковыми, оценочными и геологоразведочными работами. Строительство подземного рудника и обогатительной фабрики предлагается начать не ранее, чем через шесть лет.
Второе. В ходе поисково-оценочных и геологоразведочных работ будет сделано несколько небольших по диаметру скважин. Из них станут забираться пробы, которые затем направятся на анализ. Тут, по задумке, экспертиза и покажет, соответствует ли содержание металлов в руде прогнозным оценкам ученых или нет.
Третье. Недопущение отклонений от естественного природного фона по воде, воздуху, почве. УГМК намерена привлечь к мониторингу специалистов пяти крупнейших российских лабораторий - Ростехнадзора, Росприроднадзора, Росгидромета, МГУ и Центра лабораторного анализа и технических измерений. Отслеживание обещают производить в течение всего периода реализации проекта. Ежегодно на систему мониторинга планируется направлять 13 - 15 млн рублей.
Четвертое. Организация добычи руды. Окончательные параметры горно-обогатительного предприятия обещано назвать опять же лишь после госутверждения запасов. А пока заявляется, что руду станут добывать подземным способом (профессор Чернышов, кстати, категорический противник применения у нас шахтного метода). Подземным будет и рудник. Предположительно рудник будет состоять из четырех стволов: один - для спуска людей, второй - для подачи воздуха, третий и четвертый - для выдачи руды. Все работы будут вестись на глубине ниже 245 метров (выше руды просто нет). Заверяют: никакого карьера вырыто не будет.
Пятое. Разделение процесса. Обогащаться руды будут на нашей, воронежской земле - на горно-обогатительной фабрике. Для дальнейшей переработки медно-никелевый концентрат отправится за пределы Центральной России. К 2027 году ГОК может выйти на объем 300 тыс. тонн концентрата, что составит около 500 вагонов в месяц. По прогнозным оценкам, запасы Елкинского и Еланского месторождений рассчитаны на 45 лет. Железная дорога, по счастью, проходит по территории Новохоперского района издавна, и особых проблем с транспортировкой возникнуть не должно.
Шестое. Проблема отходов. 60% отходов (так называемых хвостов) отправятся обратно на закладку в шахту подземного рудника. Ими заполнят пройденные выработки. 40% складируют в хвостохранилище, где затем и рекультивируют.
Седьмое. Занос хвостов. Именно хвостохранилище, с точки зрения экологии, - ключевой объект. Устроено оно следующим образом. Снимается плодородный слой почвы (тот самый чернозем, который - наше все), пространство под ним заполняется песком и укатывается. На дно стелется специальная пленка. Вокруг возводится дамба. Хвосты смешиваются с водой и укладываются в образовавшееся ложе в виде специальной пасты (что-то вроде зубной). Хранилище поделено на карты. По мере заполнения карт каждая из них покрывается плодородным слоем почвы, сверху высаживаются лютики-цветочки, березки-осинки и прочая растительность.
Восьмое. Экспорт чернозема. Снимаемый в тех или иных местах плодородный слой никуда вывозиться не будет. Его используют для рекультивации хвостохранилища.
Девятое. Круговорот воды вокруг руды. Топ-менеджеры УГМК обещают, что система замкнутого водооборота исключит сброс неживительной влаги. Подземные воды, откачиваемые при проходке стволов, собираются в специальном отстойнике. Оттуда они идут на водоснабжение ГОКа. В тот же оборотный цикл попадает вода, стекающая с мокрой пасты. Мол, не стоит опасаться никакого загрязнения ни водоносных слоев, ни рек, поскольку ствол шахты есть цельная, замкнутая конструкция из бетона (наподобие лифтовой шахты). И чтобы что-то из нее проникло - ни-ни.
Десятое. Кадровый вопрос. Коллектив ГОКа планируется в составе 2,5 тыс. человек. 95% из них - местное народонаселение. Чуть ли не горняков станут готовить на воронежских вузовских кафедрах. Получается, непосредственно от компании к нам прибудет лишь 120 - 130 профессионалов по 50 - 70 специальностям. Высокого, понятно, класса. Но маловато будет, как говаривал персонаж одного замечательного мультика. При том что промышленное освоение мощной никелевой провинции - дело далеко не анимационное. Тут пластилиновой лепниной не обойдешься.
Вопросов после двухчасового разговора, по большому счету, меньше не стало. Многие проблемы находятся в подвешенном состоянии. До получения лицензии УГМК не станет подписывать никаких соглашений с облправительством. И уже вроде бы запланированные на текущий год 125 и 115 млн рублей первых инвестиций регион получит неведомо когда. «Утром - стулья, вечером - деньги» сказано про УГМК. Та же петрушка с вложениями на экологию. От 3,5 до 4,5 млрд, на минуточку.
Между тем социально-политическое напряжение в связи с никелево-медным громадьем планов растет. Митингами отметились не только наши Борисоглебск и Новохоперск. Волнуется волгоградский Урюпинск - анекдотичный символ тишайшей глубинки. Знаменитое: «Брошу все да уеду в Урюпинск» на глазах теряет свою актуальность.
Печатную версию материала читайте в газете "Воронежский Курьер".
