23-24 марта в Воронежском институте высоких технологий проходит международная научно-практическая конференция «Образование и воспитание человека через созидательную силу «живого слова»: в наследии российских педагогов XIX века». По решению нашего Президента, в связи с 200-летием со дня рождения К.Д. Ушинского, 2023-й объявлен Годом педагога. О содержании мероприятия нам рассказал один из организаторов Андрей Лазарев, учредитель Фонда им. А. Хованского.
Чему посвящена воронежская конференция?
– В текущем году много конференций по поводу юбилея, но наша будет рассматривать наследие Ушинского на фоне истории Воронежской региональной педагогической школы, а именно журнала «Филологические записки» – её основного источника. В XIX веке в образовательном обществе витала общая идея – сделать родной язык основой воспитывающего обучения, и Ушинский взялся составить учебник «Родное слово», а у нас в Воронеже коллективными усилиями родилась методика «Живое слово», составленная А.В. Барсовым под редакцией А.А. Хованского. Теперь мы решили сравнить и выяснить – чья лучше, что общего и какие отличия. В этом, собственно, и заключаются наши цели и задачи: самим сравнением привлечь внимание к наследию педагогов XIX в. Чтоб можно было каждого современного учителя среди ночи разбудить и спросить – чем «Живое слово» отличается от «Родного слова» – и чтоб каждый мог легко и быстро ответить.
Как возникла идея сравнить воронежскую школу с наследием Ушинского?
– К.Д. Ушинский – современник А.А. Хованского, двухсотлетие со дня рождения которого мы отмечали в 2014 году. Тогда мы учредили медаль Хованского, так что с тех пор есть и государственная награда – «Медаль Ушинского», и гражданская – «Медаль Хованского». Это решение было связано с тем, что в их судьбах была одна общая дата – 1860 год, когда Ушинский ненадолго возглавил «Журнал Министерства народного просвещения», а Хованский в Воронеже основал частный журнал как независимый гражданский проект. И тут есть некоторое любопытное противоречие: Хованский за свой вклад в развитие русской филологической и педагогической науки заслужил два ордена – Св. Владимира и Св. Анны, а Ушинский государственных наград при жизни не получил. То был период небывалого подъема филологической науки и становления на её почве отечественной педагогики, когда появилась целая плеяда ученых, развивавших это направление. Образно говоря, наследие Ушинского и воронежская школа – это две разные ветви российского педагогического древа, которые мы и попытались сравнить в ходе подготовки конференции.
И каковы оказались результаты? Чья лучше?
– Учебники разные, каждый хорош по-своему. Ушинский прекрасный автор, с увлекательным слогом и безграничной эрудицией, но его книга предназначена только для обучения чтению детей младшего возраста, а методика Хованского – уже для гимназистов. На мой субъективный взгляд, наша методика лучше по некоторым характеристикам, говоря современным языком, – более продвинутая. Есть целый ряд критериев для сравнения, ну вот, например, такой как международное признание: Ушинский несколько лет провел в Европе с педагогической миссией, где вдохновлялся немецкой педагогией и откуда многое перенес на русскую почву. Поэтому не было смысла переводить его на европейские языки, а вот методика Хованского – по-настоящему доморощенная. Вот почему известный шведский ученый Йохан Лунделл из Уппсальского университета увидел в ней особый смысл и перевел на французский язык. Это вообще уникальный случай, и первое, что тут приходит на ум для сравнения, – грамматика М.В. Ломоносова, ну и труды А.С. Макаренко, которого вместе с М. Монтессори, Д. Дьюи и Г. Киршенштейнером ЮНЕСКО причислило к четырем мировым ученым, определившим педагогику ХХ века. Вот два примера международного признания русской педагогики. Такой примерно уровень у нашей методики «Живое слово». Подробно этот вопрос мы и будем обсуждать на конференции.
Что особенного удалось обнаружить в сравнении?
– Чтобы лучше прояснить сходство и различия, лучше брать два временных среза – один 30-60 годы XIX века, другой – 30-50-е годы XX-го, потому что синхронические контексты проясняют многое из того, что без них не очевидно. Первый период – становление отечественной научной педагогики на основе языкознания и на фоне национального подъема в связи с отменой крепостничества. Это творческое время Ушинского. Второй – возвращение его достижений в исследовательское поле после некоторого забвения. Это уже время социалистического строительства. Второй период для филологии тоже знаковый, но в негативном смысле. Речь идет, как говорил Л.Н. Гумилев, о «зигзаге истории» в связи с доминированием антинаучного «нового учения» о языке, из-за чего в репрессиях пострадали многие замечательные и честные ученые, в том числе и в Воронежском университете. Например, Михаил Никитич Крашенинников, отказавшийся преподавать эту нелепицу, а по существу – «научный миф». Но вот как раз в это время Ушинский и был вознесён, так что должен был вписываться в эту мифологию. Это была уже не наука, а, так сказать, «направление по изучению педагогики в целях социалистического переустройства страны». Так выдающемуся педагогу были присвоены некоторые заслуги, принадлежащие скорее его предшественникам, чем ему. Свидетельства тому можно обнаружить в ряде статей «Филологических записок». Эту мифологическую часть, которую удалось обнаружить в ходе подготовки к конференции, нужно теперь немного развеять.
Как этот зигзаг, это «новое учение» повлияло на педагогику?
– К сожалению, основатель этого «нового учения» Н.Я. Марр, обладая большой трудоспособностью и харизмой, сумел в течение десятилетий влиять на умы даже в Академии наук, во многом в связи с поддержкой И.В. Сталиным так называемого марксистского языкознания. Тогда заведующим кафедрами настрого было запрещено даже упоминание многих лучших филологов XIX в., а ведь именно на языкознании строилась педагогика. Известную роль в этом деле сыграла и «первый педагог-марксист» – Н.К. Крупская, руководившая государственным контролем школьного воспитания и его источниками. Можно только представить, насколько Марру мешал журнал «Филологические записки», опровергавший самим фактом своего существования всю антинаучность его учения?! Уже в наше время директор Института языкознания РАН В.М. Алпатов назвал тот период самым мрачным временем в отечественной филологии. Как раз в течение тех десятилетий наследие Ушинского государство стало продвигать, приспособив под «марксистское языкознание», а вот воронежскую школу, тоже очень яркую, но обличающую это самое «языкознание», наоборот надежно заховало. Всё это очень негативно сказалось на гуманитарной науке в целом, и вместе с тем надолго оказались вне исследовательского фокуса замечательные образцы отечественной педагогической мысли. Поэтому в течение долгого времени в педагогических исследованиях практически невозможно обнаружить ссылки на «Филологические записки». Мой доклад как раз называется «К.Д. Ушинский и педагогическая мифологема», там речь пойдет о некоторых расхождениях в общепринятых представлениях, которые касаются не столько реальных заслуг Ушинского, сколько сложившихся об этом мифах.
В чем ещё состоят особенности воронежской педагогической школы?
– В сравнении учебников «Родное слово» и «Живое слово» особенно выделяется одна очень характерная черта – коллегиальный подход к решению практических задач. Эта черта прослеживается сквозь поколения в лучших достижениях воронежских деятелей науки. В свое время Хованский обратился ко всему российскому педагогическому сообществу с призывом создать совместными усилиями хороший учебник, полагая, что лишь таким образом можно эффективно решить задачу, поскольку такое не под силу одному человеку, каким бы талантливым он ни был. Так родилось целое научное течение, можно сказать – невидимая академия, потому что в этом процессе приняли участие как простые учителя, так и ряд известных ученых. А курировали его академики Ф.И. Буслаев и И.И. Срезневский, предшественники и наставники К.Д. Ушинского, непосредственно оказавшие влияние и на создание методики «Живое слово». Этим приемом, своего рода коллективным мозговым штурмом, пользовался в решении шахматных задач и профессор В.П. Загоровский, ставший в ХХ веке шахматным чемпионом мира по переписке. Это, пожалуй, можно считать характерной чертой воронежской школы, о которой всем следует знать.
Что есть общего в учебниках из заслуживающего внимания?
– Одна из главных заслуг Ушинского состоит в реализации в общественном образовании идеи народности, составной части известной Уваровской триады. Под термином «народность» здесь понимается некоторая абстрактная сущность, проявляющаяся в разных национальностях настолько, что, например, можно легко отличить немца от русского, даже если они одинаково одеты. У каждого народа свой идеал, который культивируется национальной педагогикой. Этот идеал и определяет задачи национальной педагогики. Например, английская направлена на образование характера, немецкая ищет умственного развития, а французская видит главную цель в передаче технических познаний. Но вообще у всей европейской системы воспитания есть один нравственный идеал, перед которым преклоняются все народности, это идеал, представляемый нам христианством. То есть цель воспитывающего обучения «Родным словом» состоит в формировании личности соответственно христианскому идеалу, а не только народному. У Хованского метафора «Живое слово» имеет исконно церковное происхождение, но тоже включает народную идею. Таким образом, оба учебника вписываются и в общую концепцию воспитательных задач национальных педагогик.
Как это наследие применимо теперь? Что современным педагогам может пригодиться?
– На этот счет будет специальный доклад и статья кандидата филологических наук, практикующей школьной учительницы Елены Евгеньевны Русиновой. Она непосредственно занимается адаптацией опыта педагогов XIX века к современным условиям. Материалы будут доступны в интернете.
Кто участвует в конференции?
– Открыла конференцию член Президентского совета по русскому языку, профессор Л.М. Кольцова. Во многом, чтобы подготовить результаты сравнительных филологических исследований для её практической деятельности, и состоится конференция. Участники представляют обширную географию – это и наши соотечественники из разных университетов, начиная с Дальнего Востока и дальше – Новосибирск, Кемерово, Челябинск, Уфа, Смоленск, Рязань, Москва, Ростов, Таганрог, Краснодар; и иностранные партнеры из ближнего и дальнего зарубежья – Грузии, Ирана, Казахстана, Китая, Приднестровья, Туркменистана. Разумеется, многие сейчас участвуют в удаленном формате, а кто-то и заочно со статьями.
Насколько такое возможно в наше непростое время?
– На эту тему у нас есть доклад из Казахстана, посвященный проблемам интеграции в образовательном пространстве и академической мобильности университетов. Это важно для всех, потому что повышает международный рейтинг. Университет – это отдельный живой организм, но у всех есть общий дух, дух конструктивного сотрудничества. Наука вообще не может быть национальной, поскольку сразу перестает быть наукой. Настоящие ученые – это не те люди, которые доводят дискуссии до деструктивного физического воздействия, а наоборот находят конструктивные пути решения возникающих проблем. В этом, собственно, и состоит главная задача ученых в отношении прогрессивных векторов международного развития. Поэтому многие уверены, что конструктивное взаимодействие возможно, необходимо и неизбежно.
Фото и текст предоставлены Фондом А. Хованского.
