По долгу службы мне часто приходится общаться с большим количеством людей.
Не скажу, что это плохо.
Просто иногда тянет на обобщения и поворчать.
Связано это в первую очередь с тем, что все вокруг как-то упростилось и стало каким-то масс-культовым. Теперь стало нормой преобладание эмоций и мгновенных реакций над анализом и размышлениями. Поверхностные и простые, мы «лайкаем», подбадриваем, проявляем дружелюбие или предаем анафеме с одинаковой легкостью, которая одна сейчас является признаком остроумия и интеллекта.
Иногда от этого хочется выть.
И когда вдруг ты встречаешься с людьми, которые умеют думать и не стесняются своих сомнений, глубокими, умными, живыми.
Людьми, которые говорят и звучат в своих словах по-настоящему, которые полны историй и сами – истории, умеющие быть веселыми, грустными, непонятными, разными…
Начинаешь снова любить жизнь, театр, Пушкина, своих родителей и первого научного руководителя, всех детей планеты, смешных и веселых, еще не умеющих притворятся и не знающих о социальных сетях и прочих неизбежных гадостях взрослого мира.
Итак, дамы и господа! Представляем вашему вниманию двух режиссеров и скромного театрального художника, вернувших веру в человечество и животворящую силу высшего образования вашему покорному слуге.
Просто послушайте, что и как они говорят…
Часть первая. Практическая
«Месяц в деревне» и вишневое варенье
«Месяц в деревне» и вишневое варенье
Петров: У нас был очень хороший сезон: спектакли были интересные, акции. Красивое открытие сезона получилось, «Ночь в театре» собрала больше тысячи человек, провели «СИТО», а 14 июля проведем закрытие сезона, покажем «Вишневый сад».
Ну и поскольку у нас весь сезон прошел под знаком «Вишневого сада», мы будем на закрытии варить вишневое варенье вместе с проектом «Литературное варенье». Будем разливать его в баночки для наших гостей, проведем капустник.
Я считаю, одним из самых значимых событий на завершающей стадии сезона станет премьера спектакля по пьесе Ивана Тургенева «Месяц в деревне» в постановке нашего режиссера Никиты Игоревича Рака.
Рак: Пьеса «Месяц в деревне» имела очень счастливую сценическую судьбу, часто ставилась и все время звучала. Мы тоже решили к ней обратиться, потому что считаем, что Ивана Тургенева незаслуженно задвинули во второй ряд русских классиков.
Все знают его как автора «Муму» и «Записок охотника», и многим кажется, что это автор, описывающий сугубо сельскую жизнь, как и в нашей пьесе.
На самом деле Тургенев – уникальный, передовой писатель, создатель нового стиля короткого сжатого романа. То, что потом переняли американцы, и у них это стало классической американской традицией. А наш Тургенев на фоне «больших» Достоевского и Толстого выглядел как-то резковато. И пьеса его тоже очень новаторская, предваряющая Чехова и описывающая жизнь обычных жителей деревни, простых дворян, не героев, не военачальников.
Эта пьеса 19 века очень созвучна нашему 21 веку. Мне кажется, наше общество совершает некую временную петлю – из 20 века мы перешли не в 21, а скорее в 19. Почти монархическая система управления государством, повышенное внимание к религии и, главное – появление нового класса богатых русских людей, похожих на дворян той эпохи. Они выживали в девяностые, сняли малиновые пиджаки, пошли в театр, стали говорить о культуре, но внутри мало что в них изменилось.
Однако, самое важное в этой пьесе то, что она о любви. Здесь есть все виды любви, все варианты – любовь мужа к жене, любовь чужой жены к молодому человеку, первая любовь. Все крутиться вокруг любви.
Вы, конечно, можете прочитать о пьесе в Википедии, но я вам расскажу завлекательней.
В основе сюжета семья, дом , в который приезжает новый человек и все начинают сходить по нему с ума. Молодой Алексей Беляев, которого исполняет любимец воронежских девушек Александр Рубан. Вот из-за этого любовного движения возникает много разных комических ситуаций. Все закручивается: слезы, интриги. Персонаж Вячеслава Гардера Ракитин – друг семьи, пытается выправить ситуацию, выстроить баланс отношений. И вот, что из этого получилось, вы узнаете, посмотрев наш спектакль «Месяц в деревне». Кроме названных выше артистов в постановке задействованы: Ирина Сорокина, Мария Щербакова, Андрей Щербаков, Роман Слатвинский, Вячеслав Зайцев, Жанна Бражникова, Валерий Потанин, Татьяна Егорова и другие.
С присущим Тургеневу западным подходом к материалу, немножко французским взглядом на ситуацию подается этот материал.
С присущим Тургеневу западным подходом к материалу, немножко французским взглядом на ситуацию подается этот материал.
Наша постановка отличается тем, что мы постарались сохранить все сюжетные линии, ничего не убирая, ни одной любовной истории. Я надеюсь, у нас получится передать авторское настроение, потому что мы работаем очень увлеченно, тем более, что история сама по себе невероятно занятная и должна быть любопытна всем нам. Все эти вопросы семьи, любви и у влечений актуальны для каждого взрослого человека.
Плюс ко всему - это будет очень красиво. Полина Рак (художник по костюмам) сделала очень красивые костюмы, когда я увидел артистов в этих костюмах, я был поражен – это был какой-то парад красивых людей.
Петров: «Наших артистов если хорошо одеть, знаете ооо…»
Рак: Так что все это должно быть любопытно, интересно, свежо и еще: там не будет рэпа. Меня об этом все время спрашивают, поэтому я вам сейчас говорю, что рэпа в этой постановке не будет точно.
Часть вторая. Теоретическая
Два режиссера и один театральный художник
Два режиссера и один театральный художник
Рак о разном театре: Мы с Владимиром Сергеевичем делаем абсолютно разный театр, но при этом как-то все существует, более того мне кажется у нас теплые отношения.
Петров: Это потому что ты лысеешь и с бородой…
Рак: А я думал, это потому, что Вы еще так молодо выглядите!
Петров: Спасибо за комплимент!
Петров о читках: Читки сейчас очень модный формат. Практически никогда не было, чтобы плановый спектакль был лучше, чем читка. Вот такой парадокс.
Связан он с тем, что этот формат, как форс-мажор – свежие острые эмоции. Они завораживают, цепляют. Но нельзя это делать постоянно. Форс-мажор не может становиться привычкой, он потеряет свою свежесть.
Рак о замысле: Иногда в силу объективных причин режиссер может чувствовать, что он не выходит на свой замысел. Актеры делают не так, как нужно, что-то не складывается, не совпадает. Но, несмотря даже на это, внезапно получается интересный спектакль. А бывает так, что ты вложил все силы, казалось, идешь на грозу, а в результате что-то как-то не очень. Театр – слишком сиюминутное искусство, поэтому сложно реагировать на него, как на сложившееся творение.
Петров о своем самом большом успехе: Когда я учился на режиссуре, в академический театр, где я в то время работал актером, пришла пьеса с указанием, что на гастроли без этой постановки нет смысла выезжать. Это была пьеса «Три поросенка» на нескольких страницах с четырьмя персонажами. Возмущению моему не было предела.
«Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк» - понятен сюжет? 9 страниц произведения! Академический театр!
Я подхожу к своему педагогу по режиссуре и говорю в гневе: «Смотрите, до чего опускается академический театр. Как это можно ставить на сцене?»
А он мне отвечает так: «А вы знаете, это интересный вызов, отличное упражнение для режиссера. Попробуйте».
И я с тремя артистами поросятами и с волком сочинил спектакль на полтора часа, хотя по нормам хронометраж составлял бы несколько минут…
Большего успеха у меня не было никогда! Все были так потрясены, никто от меня этого не ожидал. Успех был ошеломительный.
Спектакль шел десять лет. Три поколения свиней сменилось за это время.
И вот, друзья, по ощущению радости и по ощущению того, что это получилось здорово, и ты это сам понимаешь… я вошел в искусство как постановщик самых крутых «Трех поросят».
Я, конечно, шучу, но по внутренним ощущениям это была такая эмоциональная вершина, которой будет трудно достичь.
Петров о хроменьких, но любимых: А вообще я не могу говорить о любимых спектаклях.
Все мои спектакли как дети для меня.
Бывает, что он хроменький и косит слегка , но он же твой, его любишь больше других, не бросаешь.
И потом это всегда дело живое – спектакль может сегодня не сложиться, зритель уходит недовольный, не понимая, почему ему это рекомендовали посмотреть. А все при этом зависит от целого ряда моментов: в каком настроении актеры, какая погода на улице, до или после зарплаты приходит зритель в театр, в каком состоянии душевном и физическом. Огромное количество векторов влияют на то, что состоится спектакль сегодня или нет. Может быть лучше, а может быть и хуже.
Белинский смотрел несколько спектаклей «Гамлет» с Мочаловым и писал потом : «Сегодня был средний спектакль, вчера провальный, а позавчера гениальный». В этом прелесть театра. Кино – это как консервы, раз сделал и все.
Рак о стыде : Бергман на закате жизни сидел у себя дома и пересматривал свои старые фильмы, наверное, чтобы уже не снимать новых.
В театре ты можешь посмотреть спектакль и сказать: «Боже, это потрясающе! Как же это талантливо!», а завтра на тот же спектакль другая реакция, ты бежишь к руководству с просьбами снять немедленно из программы это убожество.
Петров о сомнениях и кораблях : У меня бывает и того хуже. Появляются такие мысли: «Каким дерьмом я занимаюсь!». Как посмотришь, что ты поставил, зачем я это делаю, зачем…
А потом, ведь еще понимаете, какая история – на премьере как бы отплывает корабль. И это расстояние неизбежности, когда ты уже ничего не можешь изменить.
Какие-то ошибки можно подкорректировать, но серьезных изменений уже не внесешь. Театр – это производство, если это, конечно, не студийная работа, когда можно месяц репетировать, а потом все начать с чистого листа и забыть месяц работы, как страшный сон.
Здесь у нас есть план, репертуар, который формируется на два месяца вперед. Представить себе ситуацию, что уже проанонсирован спектакль, а режиссер говорит: «нет, подождите, я буду переделывать», очень сложно.
Такой пример: не знаю, снят ли фильм по этому сценарию, но история примерно такая: две враждующие семьи, как в «Ромео и Джульетте», любовь молодых людей, побеждающая все разногласия и вражду.
И вот молодые в своем торжестве, на пике своих чувств отправляются в свадебное путешествие.
На пристани счастливую пару провожают примирившиеся родственники. Влюбленные стоят на огромном красивом океанском лайнере, машут руками, прощаются.
Камера отъезжает, и мы видим крупно в кадре название корабля «Титаник»…
Совет от Петрова для театральных гурманов: Говорят, лучше смотреть спектакль после десятого показа, когда все уже устанавливается, но это тоже не факт! Как выпадет…
Есть проклятие второго спектакля – почти суеверие. Премьера идет всегда на стрессе, а второй создает иллюзию, что уже все нормально, все получилось и поэтому второй спектакль, как правило, всегда хуже премьерного, а потом потихонечку расходится и бежит дальше.
Петров об эфимерности: Когда меня спрашивают, почему у нас на медальоне в театре изображен цветок, я отвечаю, потому что искусство театра такое же прекрасное и бесполезное, как цветы. И такое же эфимерное…
И в этом его прелесть. Театр надо видеть, и вам может повезти, если вы увидите какие-то взлеты или даже падения вживую.
Один вопрос художнику-декоратору почти всех спектаклей Театра Драмы Алексею Мочалову, который тоже присутствовал на пресс-конференции, и было бы обидно не услышать от него хотя бы пары умных фраз о театре.
«Как строится работа театрального художника с режиссером в театре драмы?»
Мочалов о Раке: Наша работа с режиссерами на спектакле строится всегда по-разному.
Что касается «Месяца в деревне», то изначально у меня было некое видение, которое сложилось после знакомства с материалом и наших совместных обсуждений пьесы. Никита обычно говорит о своих ощущениях от материала, а я стараюсь предложить что-то интересное для воплощения задуманного.
Рак о Мочалове: Я всегда жду предложений от актеров и художников, потому что есть вещи, которые они чувствуют лучше, чем я. И я привык доверять мнению художника относительно декораций, как они выглядят, это, в конце концов, его территория.
Петров о Мочалове и всех театральных художниках : Классическая работа с художником – это долгие прогулки, беседы, говорим обо всем, знакомимся, как пара в конфетно-букетный период. Самое интересное после всего этого случается, когда режиссер получает что-то такое, что он даже представить себе не мог.
Театр – искусство коллективное. Если ты сам все делаешь один, то это получится бульон из одной курицы: наваристый, но несъедобный. Перец, картошечка, лавровый лист, морковка – все вносит свою индивидуальность, и это - самое ценное, самое интересное.
Так вот, бывают такие неожиданные предложение от художника, когда ты получаешь пространство, которое тебя вдохновляет на абсолютно новые идеи. Это своего рода творческий импульс, очень ценный и важный в нашей работе.
Автор: После этих слов стало окончательно понятно, что роль молчуна художника в современном театре еще до конца не оценена ни критиками, ни рядовыми зрителями, ни, тем более, журналистами, которые по природе своей работы больше любят разговорчивых и искрометных режиссеров.
Хотя загадочные грустные глаза Алексея Мочалова скрывают в себе такие бездны творческого порыва, что вот только из-за этого уже хочется сходить на премьеру «Месяца в деревне» и увидеть наконец-то этих невероятно красивых людей в невероятно красивых декорациях.
