17 марта в Воронежскую область вновь прибыли беженцы, на этот раз из Харьковской области: многих из них удалось вывезти по гуманитарным коридорам, но кто-то столкнулся с трудностями при эвакуации и им пришлось искать другие пути. Собеседники 36on.ru рассказали, что происходило до их прибытия в Россию.
По словам беженцев, выехать было не так-то просто: если люди хотят бежать в Россию – это не очень выгодно с точки зрения украинской пропаганды. Кроме того, кому-то не повезло: отключилась связь, в каких-то магазинах почти не осталось продуктов. А у кого-то в целом связь работала нормально, но тот факт, что на крышах домов стали размещать военную технику, был пугающим: туда, откуда стреляют, рано или поздно прилетит ответный удар.
В основном люди были напуганы и им было тяжело говорить об увиденном. Это не беженцы из ЛДНР, которые привыкли к стрельбе и уже могут спокойно об этом рассказывать: харьковчане до этого не жили в условиях военных действий, так что все происходящее для них – один большой шок.
Некоторые просят, чтобы их не фотографировали, некоторые – даже не называют своих имен: у кого-то на Украине остались мужья и даже дети.
Что происходило в Харькове
– Ночью в окошко выглядываешь – а там бомба падает. Или смотришь – на соседнем доме работает гаубица с крыши. И ты знаешь, что сейчас прилетит с ответной стороны. И возможно, в соседний дом, а возможно, и в твой, – рассказывает жительница Харькова Виктория. – Вот жилой квартал, вот проспект, вот дома. Вывозят машину с ракетной установкой, стреляют. Когда слышен выстрел – это очень сильный шум, толчок: не страшно, в принципе, это как гроза. Но этот взрыв, от которого дом трясется, этот свист – он такой, будто через тебя проходит. Выстрелит несколько раз, а потом уезжает. Страшно? Да. А везде дома, дома. И каждый понимает, что если в него сейчас вот эта «ответка» прилетит – то все. Это просто слава Богу, что не прилетала.
Почему солдаты выстрелили в жилой дом
– Кто-то сообщил, что там прячутся русские военные. А эти тоже: не проверили, начали сразу по жилым домам стрелять. Представляете? И стоит домик: первый, второй, третий этаж, потом дыра в три этажа, а потом сверху еще седьмой, восьмой, девятый нависают. Ну как вы думаете, что с этими людьми, которые сделали вот эту дыру на три этажа? – задает риторический вопрос Виктория. – Ты ж дома находишься, ты ж не будешь по городу лазить, новости узнавать. И вот сидишь ты в своем районе и как бы знаешь только то, что происходит у тебя вокруг. А если тебе повезло встретиться с людьми с других районов или хотя бы по телефону переговорить – они только тебе и рассказывают, что там у них.
Как относились соседи и друзья к тем, кто собрался ехать в Россию
– Да никак. Мы люди одинокие, никого не ставили особо в известность. Ключи отдала соседям и сказала: «Если не вернусь – значит, не вернусь», – говорит Виктория.
Виктория
У еще одной нашей собеседницы ситуация с выездом была немного другой. Землячка Виктории, многодетная мать Лионела, просила помочь с выездом своего соседа. Так как он патриотично настроенный по отношению к своей стране, он боялся ехать к границе. Но выехать все же удалось: женщина отдала ему часть мебели и монитор в качестве платы за проезд к границе.
– Как бы мы с ним ни не ладили, он поступил как человек: да, взял наше имущество, но довез почти до границы, хоть и говорил, что боится. Ну я его понимаю: человек за Украину. И он там остался, а мы вышли пошли дальше пешком.
Были ли в городе связь, интернет и еда
– Мне повезло. У меня хороший район – он как бы среди домов. У нас все было. В других районах, к сожалению, сразу все исчезло – и свет, и вода, у кого-то и газ, у кого как. Что могли – чинили, что не могли – не чинили, – говорит Виктория.
Ситуация, в которую попала Лионела, оказалась намного тяжелее. Женщина воспитывает двух приемных детей и одного своего ребенка, двое из них инвалиды. Сначала семья оказалась буквально на грани выживания. Затем многодетной матери пришлось спасаться с детьми от обстрелов ВСУ бегством в Россию.
Лионела со старшей дочерью
– Мы с детьми оказались за бортом. Нам деньги перестали платить на карту. Я пошла в магазин попросить продуктов – мне не дали, почти все раскупили. Единственное, что мне сказали в магазине, – что могут дать семь булок и банку томатов. А у меня на два дня гречки осталось – я ж рассчитывала зарплату, а ее перестали платить. Еду пошла просить у соседа. Его же потом пыталась уговорить, чтобы он нас до границы довез: монитор отдам, кресло раскладное отдам – только довези, – говорит Лионела. – После начала действий у нас все отключили: денег нет, интернета нет, связи нет, связаться ни с кем невозможно, и все начальство ушло с телефонов – ни до кого не дозвонишься. Взрывы слышны – а они нам передают по радио, якобы это РФ бомбит населенные пункты, где живут простые жители. Но это все ложь и провокация со стороны украинцев – они творят что хотят.
Как были организованы пути выезда
Некоторые жители кооперировались в беседы «ВКонтакте» и там делились информацией о путях эвакуации, распространяли новости между собой, объединялись в группы для выезда. Кто-то, у кого не было интернета и машин, обращался за помощью к соседям, как Лионела, и им помогали.
– У нас есть министр, которая запрещала любую эвакуацию в сторону России. Единственный разрешенный зеленый коридор был в сторону Киева по железной дороге. То есть через Полтаву, Чернигов, Сумы – через те районы, где идут боевые действия. А она сюда только разрешает выезжать людям. Вы представляете? Потому что с точки зрения украинской пропаганды невыгодно, чтобы украинские граждане бежали в Россию.
Поэтому мы даже и не рыпались бежать туда, просто сидели в городе, – рассказывает Виктория. – А потом случайно узнали, что люди сами кооперируются в колонны машин. Слышали, что можно через Купянск уехать. Но он довольно далеко от российской границы – долго ехать, но хотя бы можно. И там даже есть автобусы.
И мы в первый день пошли туда с дочкой и испугались: там вместо автобусов просто стояла вот так вот – рядами – техника: танки, БМП. И что-то нам перехотелось этой дорогой ехать.
А мы же интернет мониторим – узнали еще об одной дороге. И в тот же день я поспрашивала, где в машинах есть свободное место, дочку посадила, и она уехала. Я когда ее отправила, первым делом в церковь побежала – молила Бога, потому что тех, кто выезжает, обстреливают. То есть это слышно все время, что стреляют – не то, чтобы конкретно по ним, но будто бы подгоняя, ну положено так. А в городе только ВСУ были на тот момент. Ну дочка благополучно доехала. Их встретили на границе и отвезли дальше, уже по России.
А я вернулась обратно и, честно говоря, думала, что все это пересижу. Но когда я зашла домой, я увидела, что у нас на соседнем доме поставили вот эти военные установки. Значит, им прилетит «ответка» рано или поздно? А до этого несколько дней было тихо со стороны российских войск. Но рано или поздно они ж все равно дозаедаются до того, что им ответят. Ну и понимаешь в этот момент, что дома уже нет смысла сидеть. И я на следующий день тем же путем – тоже попросилась в колонну и уехала.
До блокпоста доехали и нас завернули. Туда прибыла пресса украинская. Ну и, видимо, им надо было показать, что из города в Россию же никто ехать не хочет, что все так хорошо. Колонна поехала обратно, людей не выпустили. А это было 12 марта, в этот день вообще весь Харьков, по-моему, был закрыт.
И я просто через деревеньку пошла в обход блокпоста. На пути встретила часть этой колонны, которую завернули, – они успели объехать. Меня подхватили, довезли до Волчанска – а оттуда уже можно пешком до границы дойти. Хотя меня и там немножко подвозили, но уже было понятно, что я точно дойду.
Границу перешла. Там мне сразу помогли. Сначала на автобусе отправили в Шебекино, оттуда в Белгород доехала на автобусе, бесплатный билет дали. И так с пересадками из одного региона в другой попала в Воронеж, – рассказала Виктория.
Другие наши собеседники подтвердили, что все машины ехали на огромной скорости – не только те, которые выезжали, но и те, которые въезжали в город, – потому что обстреливали всех.
Где разместили беженцев из Харькова
Сейчас прибывшие находятся в одной из гостиниц на Донбасской. В этом пункте временного размещения (ПВР) находятся 44 человека, 18 из них – дети. С ними работают полиция, медики, сотрудники отдела соцзащиты и другие специалисты. Некоторые уже получили банковские карты с выплатами и ищут работу. Кроме того, для вынужденных переселенцев организовано трехразовое горячее питание.
Столовая в гостинице
Как и в других ПВР, здесь собирают данные о том, что нужно беженцам, – одежда, средства гигиены и другие вещи. Дальше эти списки отправляют в пункты сбора гуманитарной помощи, там все необходимое собирают и передают в пункты временного размещения.
Вся эта работа проводится не без помощи городской администрации.
Чиатйте также:
Фото – Мария Кирова, архив Кирилла Нестерова
