На прошлой неделе председатель Следственного комитета Российской Федерации Александр Бастрыкин высказался за отмену в нашей стране Единого государственного экзамена.
Думается, не может быть лучшей иллюстрации состояния дел в российском образовании чем то, что проблемами обеспокоился председатель СК. Но поскольку система обучения — как в вузах, так и в школах — стремительно идёт на дно, серьёзно волноваться надо всем силовым структурам, включая — ни много, ни мало ФСБ, СВР, ГУ ГШ ВС РФ и другим. Учитывая, что против России внешними и внутренними агентами ведётся жестокая ментальная, информационно-психологическая война с использованием «исторического оружия» и с целью превратить подрастающее поколение в манкуртов, неграмотных и необразованных людей, «квалифицированных потребителей», винтиков капиталистической системы. Когда борьба ведётся на таком уровне — без вмешательства спецслужб и спецподразделений не обойтись.
Надо сказать Бастрыкину (кстати, доктору юридических наук и профессору) спасибо, что он в очередной раз поднял сущностный для российского образования вопрос. Ведь суть ЕГЭ не только в самом вступительно-выпускном экзамене. Он является символом уничтожающей и контрпродуктивной реформы образования в постсоветской России.
Моргенштерн как символ современного молодого неуча с претензиями и деньгами
Пожалуй, трудно найти лучший тип нынешнего российского неграмотного и необразованного (и просто глупого) молодого человека, чем рэпер Моргенштерн (настоящая фамилия Алишер Валеев), которого Бастрыкин тоже упомянул, хотя и по другому поводу (якобы торговля наркотиками в соцсетях) — в своём нашумевшем выступлении перед участниками Московской юридической недели.
Месяц назад в интервью Ксении Собчак рэп-исполнитель заявил, что не понимает, зачем праздновать Парад Победы. «Я вообще не понимаю вот этого праздника победы, которая состоялась 76 лет назад. Из года в год на это тратятся миллионы, что-то празднуют, всем что-то пытаются — не знаю, может, это скрепы какие-то? Наверное, гордиться просто нечем. Вспоминать каждый год на протяжении почти века о том, что когда-то тогда вы победили — не знаю», — заявил Моргенштерн.
Беда в том, что такие заявления весьма типичны для современной российской так названной «золотой молодёжи». И, увы, служат примером для их почитателей, ведь у рэперов, столько вольно трактующих легендарные страницы русской истории, миллионы подписчиков; у них серьёзный, пусть и своеобразный авторитет у школьников и студентов. С другой стороны, такие взгляды «кумиров молодёжи» не берутся из ниоткуда, Моргенштерн сам — типичная жертва разгрома системы отечественного образования и усилий серьёзных дядь и тёть, планомерно работавших на её разрушение.
Уровень знания истории приходящих в университет детей является недопустимо низким — и постоянно падает. Как в изучении отечественной истории, так и мировой. Пару лет назад я спросил у студентов выпускающегося курса факультета журналистики ВГУ: «А как до Второй мировой войны называлась Калининградская область?». Ни одного ответа от нескольких десятков человек. То же самое было и пять лет до этого. «А когда русские войска впервые взяли Берлин?». Тоже ни одного ответа. И таких примеров мог бы привести очень и очень много — таких, о которых и писать стыдно. А как называлась до Второй мировой войны Западная Пруссия, много студентов всех курсов из всего университета знают?
Хорошо, что в России тоже уже несколько лет предпринимаются определённые меры по усилению патриотического воспитания в школах, что было практически разгромлено в 1990-е. Учебников истории «от Сороса» в российском среднем образовании больше нет. Но, увы, по-прежнему нет и единого государственного школьного учебника по истории, о необходимости которого много говорится уже который год.
Радует, что государство озаботилось проблемой патриотического и исторического воспитания молодёжи. Но, как показывает практика, предпринимаемых мер по преодолению тяжкого наследства 90-х пока недостаточно. И не будет тут развития, пока образованием занимаются те, кто множит «учебные траектории», «продуктное мышление», «рынок образовательных услуг», «оптимизацию» и подобные «менеджерские концепции».
Коротко о зарубежном опыте
В сентябре прошлого года бывший президент США Дональд Трамп объявил о мерах по усилению патриотической составляющей в американском образовании. С этой целью Национальный фонд гуманитарных наук выделил грант на поддержку патриотически ориентированных исследований и программ.
Тогда, выступая в Белом доме, Трамп жёстко раскритиковал либеральный «проект 1619» — серию материалов New York Times, направленную на пересмотр американской истории сквозь призму расовых отношений и рабства (1619 — год появления первого раба в США). Трамп назвал её путём к тирании и новой сегрегации, уничтожением клеточной ткани гражданского общества в США и идеологическим ядом. Трамп предложил вместо этого «проект 1776», направленный на усиление патриотического воспитания в американском школьном и высшем образовании, прежде всего в изучении истории.
Иными словами, в США пытаются создать то, что с таким усердием разрушалось в России за последние 30 лет. Американцы и их западные союзники при этом давно с восхищением смотрели на нашу систему образования — стремясь, с одной стороны, подорвать и разрушить её, с другой — взять из неё лучшее. Ещё в 1959 году в докладе Комитета по вопросам науки НАТО отмечалось, что система образования и науки в Советском Союзе, благодаря прекрасной организации, даёт значительные конкурентные преимущества в развитии промышленности и сельского хозяйства. «Преподавание – хорошо оплачиваемое и престижное занятие. Чистый ежегодный прирост обученных кадров составляет 7% в СССР (для сравнения, в США – 3,5%, в Великобритании – 2,5-3 %)», – отмечали аналитики Североатлантического альянса.
Выходить из нокаута тяжело, но надо
За последние 15 лет по российскому образованию всех уровней была нанесена серия нокаутирующих ударов — главными из которых стали введение ЕГЭ, переход на двухуровневую систему высшего образования «бакалавр-магистр», внедрение «подушевого финансирования» при оплате преподавателей (в расчёте на количество студентов). Плюс к этому — невиданная бюрократизация университетов, институтов, школ; погоня за рейтингами и никому не нужными, не выдерживающими критики с научной точки зрения, статьями в «мусорных» зарубежных журналах; произвол ректоров-менеджеришек при аморфной поддержке руководителей структурных подразделений; откровенная некомпетентность профильных министерств; ригидно-грантовая система поддержки образовательных проектов, не дающая простора для творческого анализа в гуманитарных и общественных науках; запугивание преподавателей, скукоживание и выхолащивание демократии в учебном процессе.
Для хорошего начала надо хотя бы вернуть количество часов 25-летней давности на изучение истории в школах и университетах. Недопустимо и урезание часов на изучение литературы, русского языка, географии в школах, обществено-политических наук на гуманитарных и естественных факультетах в вузах. Однако помочь школьникам и студентам понять основы этих дисциплин могут только опытные преподаватели, специалисты в своих областях. В условиях, когда школьный учитель и университетский преподаватель являются тружениками с невысоким социальным статусом и уровнем оплаты труда, вернуть лучшее, чтобы было в истории русского образования не так-то просто.
Без возвращения универсального гуманитарного образования, отказа от «менеджерского» подхода к обучению, подрастающее поколение так и будет становиться всё более неграмотным. Образование — это свобода, это хорошо понимают внутренние и внешние враги России.
Впрочем, об основных проблемах нашей высшей и средней школы сказано уже (мягко говоря) очень много, и мы будем говорить об этом ещё и ещё. Но решаются ключевые вопросы недопустимо медленно. Может, чтобы ускорить процесс, к Бастрыкину стоит присоединиться и главам других силовых структур? Чтобы руководителям в сфере образования меньше хотелось творить безобразия.
Фото – Pixabay.
