2 июня участники форума «Зодчество ВРН» разрушили стереотипы о внешнем и внутреннем виде больниц, продемонстрировали не только проекты запланированных к строительству зданий, но и уже завершенных учреждений, рассказали о нюансах дизайна интерьера и экстерьера медучреждений.
– Тема мероприятия в первую очередь касается социальных объектов, так как это объекты для людей. И кроме того, что мы как архитекторы разбираем эти объекты, я думаю, что каждый из нас в той или иной степени посещал медицинские учреждения и знает этот опыт именно со стороны пациента, – начала сессию одна из гостей мероприятия, архитектор, автор проектов медицинских учреждений, руководитель отдела продукта ООО УК «Авторы настоящего» (Казань) Анастасия Яременко.
Слушателям форума напомнили о внешних факторах, влияющих на здоровье, таких как окружающая среда, генетика, социально-экономические факторы, образ жизни человека, медицинское обеспечение. А также рассказали о том, как на него воздействует архитектура. На экране появились картинки реальных медицинских учреждений. Стало понятно, почему у людей слово «больница» ассоциируется с чувством боли.
– Складывается впечатление, что это место для болезни, а не для выздоровления, – отметила спикер. – И именно со страхом оказаться в такой больнице связано то, что люди, испытывающие недомогания, порой и вовсе игнорируют лечебные заведения.
Казанский архитектор также напомнила, что больница – это не только место для лечения, но и место работы. Поэтому дизайн важен вдвойне.
По ее словам, влиять на внутренние и внешние пространства медицинских учреждений можно через акустику, материалы, освещение. И искусство: как пример – потрясающие своей красотой и замысловатостью произведения из дутого стекла американского художника Дэйла Чихули.
– Традиционно центры лучевой терапии спроектированы таким образом, что туда практически не попадает естественный свет, что очень плохо сказывается и на врачах, и на комфорте пациентов. В последнее время архитекторы все чаще принимают решения, когда посредством естественного света они улучшают состояние человека. Также во многих учреждениях уже используют аудиовизуальные сценарии для процедур, где пациент может влиять на пространство через технологии, то есть он может менять цвет, свет, музыку даже на таких процедурах, как МРТ и химиотерапия, – добавила эксперт.
О работе с объектом детской областной клинической больницы, а именно с онкогематологическим корпусом, рассказала главный архитектор проектов воронежского бюро PASP Дарья Щетинина:
– При работе мы опирались на тезис взрослой архитектуры для детей. Он заключается в отношении к маленькому человеку как ко взрослому. Все его потребности должны быть удовлетворены, а не прикрыты яркими обёртками. Поэтому мы стремились использовать не какие-то пёстрые решения, а создавать среду, которая положительно влияет на самочувствие пациента. Но также очень важно, чтобы здание не выглядело пугающим, холодным и безжизненным. Чтобы избавиться от этого, мы использовали привычные материалы: кирпич, штукатурку. Они очень хорошо вписываются в застройку. Также, чтобы показать, что это всё-таки детская больница, мы вписывали в фасад градиентные переходы. Также мы сделали как можно больше естественного освещения и добавили элементы из дерева. Так как в данной сфере присутствуют жесткие ограничительные рамки, и нам приходилось от них отталкиваться, в интерьере больницы мы использовали имитационные детские рисунки.
Следующий спикер – главный врач Воронежской областной детской клинической больницы №1 Михаил Жидков – рассказал, как и почему поддержал проект Дарьи Щетининой и какие решения считает наиболее удачными:
– На самом деле, при строительстве этого корпуса была прожита целая жизнь, и промежуток этот был достаточно сложный – в связи с пандемией. Проектирование было начато и продолжалось в течение достаточно короткого промежутка времени. Что мы открыли для себя нового? Первое – специфика. Это не просто педиатрическое отделение, это длительное нахождение пациентов. Второе – в больнице имеется три корпуса, она многопрофильная. Поэтому мы старались создать сочетание между требованиями и удобствами. Типаж кроватей, типаж коридора, цвет линолеума – старались отойти от этих штампов.
Третий, тоже очень важный момент – наполнение, цвет мебели, сочетание, удобство, современность материалов. Поэтому, когда к нам приезжали гости из разных министерств, они спрашивали: «Почему у вас дети не передвигаются по коридорам, а лежат в палатах?». Потому что им это не нужно. У них в палатах есть все удобства, у всех есть телевизор и Wi-Fi. Также есть большие игровые зоны для детей и подростков. Есть отдельные учебные комнаты. И последний момент – индивидуальность. Её можно проявлять в отдельных штрихах, которые закладываются по ходу разработки дизайна навигационных систем. Мы старались отойти от примитивизма, разрисованных Айболитами стен. Всё-таки это больница, а не детский сад.
На вопрос Анастасии Яременко о том, как же всё-таки повлияли данные изменения на психологическое состояние детей, Михаил Жидков ответил так:
– Они улыбаются, и что бы ни говорили, но эта энергетика чувствуется. Когда проходишь по отделению, не чувствуешь, что находишься в детской гематологии.
Еще один участник сессии – кандидат психологических наук, эксперт Института междисциплинарной медицины, старший научный сотрудник НИУ ВШЭ Константин Бочавер – пообщался с залом онлайн. Он объяснил, почему предоставляемые архитекторам решения внедряются только отчасти:
– Это связано со стандартами, допусками, сертификатами, окружающей средой. Вопрос медицинских учреждений в черте города довольно неоднозначный. Связано это в первую очередь с особенностями городской жизни, которые оказывают негативное влияние на здоровье. Поэтому крайне важно как можно лучше обустраивать лечебные заведения, продумывать их дизайн. Основные постулаты теории дизайна – это доступность и понимание в восприятии пространства, управляемость и осмысленность. Лечебное заведение должно не стимулировать стресс, а способствовать восстановлению человека, прививать принципы здорового образа жизни. Приведу несколько примеров. Первый –понятная и красивая навигация. Второй – красивая визуальная стимуляция. Третий – нейроархитектура, которая подразумевает человекоцентричный дизайн.
Константин подчеркнул, что хороший дизайн более мудрый, но он необязательно будет стоить дороже, чем плохой.
Также спикер добавил, что процесс выздоровления довольно интимный. Поэтому, помимо возможности социализации, важно помнить о возможности уединения. По его словам, в самых разных учреждениях наряду с эстетическим наслаждением очень интересно работает ненасильственный цифровой детокс. Он считает, что этот вопрос неоднозначный, но вполне эффективный.
Текст подготовлен в рамках летней практики студентов журфака ВГУ на портале 36on.ru.
Фото – автора.
Автор: Иван Мамаев
