ТЕКСТ: Лана Володина
Как бы странно это ни звучало, но в последнее время воронежские судебно-медицинские эксперты говорят о своей работе, все чаще улыбаясь, и цитируя Олега Митяева и его «Волшебный дом»: «Есть такие дома волшебные, особо важные для людей, где побывали мы все, наверное, где получают отцы детей». Проводить параллель между бюро судебно-медицинской экспертизы и родильным домом – по меньшей мере удивительно, но это лишь на первый взгляд.
Начальник бюро СМЭ Белянский К.Д. и эксперты-генетики
Эта история вполне могла бы сойти за пересказ мексиканского сериала. Но она абсолютно реальна. Виктории было 17 лет, когда ее отец пропал. Просто однажды ушел и не вернулся. Сначала она искала его вместе с матерью. Потом в одиночку, потому что мамы не стало. 8 лет поисков и однажды из Воронежского дома инвалидов сообщили, что к ним поступил мужчина, паспортные данный которого полностью совпадают с именем, отчеством, фамилией и датой рождения того, кого столько лет разыскивала девушка. Долгожданно радостной встречи не получилось. Узнать его было невозможно: лицо за годы бродяжничества сильно изуродовано многочисленными побоями, зрение утрачено. Но даже если бы и мог видеть, то не факт, что узнал бы дочь: пожилой мужчина, мягко говоря, был не совсем адекватен. Однако Виктория чувствовала: да, это ее отец. И все, что она хотела, жить рядом с ним, ухаживать, дарить тепло и заботу. Сделать это можно было только при одном условии, факт родства требовалось доказать официально и единственный способ – экспертиза ДНК. Процедура не из дешевых. Но Вика была согласна на все, лишь бы иметь на руках заветное заключение эксперта, которое дало бы ей право оформить опеку и забрать отца к себе домой, лишь бы поскорее.
Заведующая отделом судебно-медицинской экспертизы вещественных доказательств Воронежского областного бюро судебно-медицинской экспертизы Ирина Кныш
|
|
Такие истории нередки. Потенциальные наследники или их законные представители обращалась в Воронежское областное бюро СМЭ уже на раз. Но в подавляющем большинстве случаев сотрудники бюро проводят ДНК экспертизы на установление отцовства по обращениям женщин в случаях, когда отец ребенка отказывается от него, и соответственно, от обязательств по содержанию, или по обращениям мужчин, которые сомневаются в своем отцовстве. Причем в этом случае тех и других практически поровну. Приходят, как правило, по решению суда о проведении такой экспертизы, бывает, что и сами обращаются.
Ирина Кныш:
«Когда мы только начинали проводить молекулярно-генетические исследования, то делали экспертизы только в рамках расследования уголовных дел, то есть в рамках уголовного судопроизводства. И уже тогда было понятно, что потребность в ДНК экспертизах будет расти и преимущественно за счет гражданского судопроизводства. В 2011 году у нас сменился руководитель. Начальником бюро стал Константин Дмитриевич Белянский. Он поставил задачу полностью обновить оборудование, потому что возможностей старого становилось недостаточно. С начала 2013 года мы уже работали на совершенно новом, высокотехнологичном, которое соответствует современным мировым стандартам. Знаете, Оскар Уальд говорил: «Материнство – факт. Отцовство - мнение». Так вот то оборудование, методы и реагенты, которые сегодня используются, позволяют нам говорить об отцовстве как о неоспоримом «факте». И делать это очень быстро».
Помещение молекулярно-генетической лаборатории бюро и эксперты за работой
Конечно же, все не так, как в бесконечном сериале «След»: поставить пробирку с образцом в центрифугу, через несколько мгновений результат. Реальность от художественного вымысла отличается всегда.
Когда работали на старом оборудовании, такая экспертиза делалась не меньше месяца. На новом от момента забора образцов до выдачи заключения проходит всего две недели. Для сравнения: еще года три назад, если требовалась ДНК экспертиза вероятного отцовства, которое устанавливалось или оспаривалось в судебном порядке, на ее получение уходили месяцы. Проводились такие исследования только в Москве или Санкт-Петербурге. Следовало для начала записаться в очередь на месяц, а то и два вперед. Потом приехать в строго назначенный день, причем, самостоятельно обеспечить явку второй стороны, что порой бывает очень непросто. Если повезло и все получилось, то потом ждать результатов не меньше месяца. Если нет, то звонить, записываться, ждать заново.
Ирина Кныш:
«В минувшем году только по гражданским делам мы провели 61 экспертизу. Приблизительно столько же по уголовным. В лаборатории производится взятие образца крови из пальца руки или буккального эпителия из ротовой полости. Стандартная экспертиза отцовства предполагает забор биологических образцов для исследования у ребенка, его матери и предполагаемого отца. Объем забираемого биологического материала очень мал. Если это кровь, то 0,3-0,5 мл.. Процедура не причиняет вреда здоровью. Возраст ребенка – без ограничений. Никаких специальных требований к режиму питания нет.
Еще одна возможность нашего нового оборудования – устанавливать непрямое родство по мужской линии. То есть, не по принципу «ребенок - отец», а, например, «внук - дед», или «племянник-дядя», «двоюродный брат – двоюродный брат», если у них общий предок мужского пола».
Результаты исследования
Бюро судебно-медицинской экспертизы – единственное в Воронежской области учреждение, которое имеет лицензию на проведение ДНК исследований. Это значит, что только его заключения являются для суда вескими и неоспоримыми свидетельствами.
