С первого сентября 2016 года в России начали действовать новые федеральные государственные стандарты образования, в соответствии с которыми каждый ребенок, не зависимо от диагноза, того или иного нарушения развития, имеет право обучаться в общеобразовательной школе. Одной из форм инклюзивного образования стало создание так называемых ресурсных классов – классов для детей с расстройствами аутистического спектра.
Портал 36on.ru попытался выяснить, с какими трудностями столкнулись воронежские школы, взявшие на себя миссию обучения детей, ранее, по словам экспертов, считавшихся необучаемыми, и какие успехи за несколько месяцев достигли особенные ученики вместе с родителями и учителями.
|
«Общество к полному инклюзивному образованию пока не готово. Но государство должно поддерживать начинания таких людей, как вы, кроме того, государство должно само продвигать инклюзивное образование. Ведь зачастую такие дети – очень талантливые. Таких детей, такие семьи несомненно надо поддержать».
Владимир Путин президенту Фонда помощи людям с аутизмом Авдотье Смирновой на «Прямой линии» 14 апреля 2016 года.
|
||
Что такое инклюзия?
Инклюзивное образование – это практика общего образования, которая основана на понимании, что инвалиды в современном обществе могут и должны быть вовлечены в социум. Также – это совместное обучение и воспитание детей с ограниченными возможностями здоровья (ОВЗ) и нормотипичных детей (детей, не имеющих таких ограничений).
У инклюзивного образования есть восемь принципов:
• Ценность человека не зависит от его способностей и достижений;
• Каждый человек способен чувствовать и думать;
• Каждый человек имеет право на общение и на то, чтобы быть услышанным;
• Все люди нуждаются друг в друге;
• Подлинное образование может осуществляться только в контексте реальных взаимоотношений;
• Все люди нуждаются в поддержке и дружбе ровесников;
• Для всех обучающихся достижение прогресса скорее может быть в том, что они могут делать, чем в том, что не могут;
• Разнообразие усиливает все стороны жизни человека.
О необходимости создания такой системы обучения в первой половине XX века сообщил советский ученый Лев Семенович Выготский. Он считал, что, несмотря на все достоинства коррекционной школы, у нее есть главный недостаток – она замыкает ребенка в узкий круг специфичного школьного коллектива, создает замкнутый мир и не вводит его в настоящую жизнь. Первые школы, в которых начали обучаться особенные дети, появились в Шотландии в 40-х годах. В Россию инклюзивное образование пришло на рубеже 1980-1990 годов.
В нашей стране обсуждается вопрос повсеместного введения инклюзивного образования последние несколько лет. В прошлом году Министерство образования и науки сделало серьезный шаг на этом пути: на базе 115 школ в 24 регионах прошла апробация госстандартов. С 1 сентября 2016 года новые ФГОС вступили в силу на всей территории России.
К внедрению инклюзивного образования по одной из его моделей – созданию специальных классов для детей с расстройством аутистического спектра (РАС) – в Воронежской области в этом году подключилось пять школ (в двух школах ресурсные классы заработали еще в прошлом году – прим ред.). По данным департамента образования Воронежской области, на сегодняшний день пять ресурсных классов находятся в образовательных учреждениях Воронежа: школах №№6, 92, 85, 90 и гимназии имени Андрея Платонова. Еще два – в борисоглебской школе №3 и россошанской школе №5. Всего в Воронежской области 211 детей-аутистов в возрасте от 6 до 8 лет. Только 51 из них в этом году пошли учиться в ресурсные классы обычных школ.
|
Расстройство аутистического спектра (РАС) – общее расстройство развития, характеризующееся стойким дефицитом способности поддерживать и инициировать социальное взаимодействие и социальные связи, а также ограниченными интересами и часто повторяющимися поведенческими актами.
«Википедия»
|
||
Три важных момента
О трудностях, с которыми столкнулись школы, внедряющие такую форму инклюзивного образования, как ресурсные классы, порталу 36on.ru рассказала директор гимназии имени Платонова Татьяна Бондарева. В этом году образовательное учреждение впервые приняло на обучение детей-аутистов. В первый класс гимназии пошли 8 детей с РАС – у четверых из них тяжелая форма заболевания.
Татьяна Бондарева
По словам руководителя гимназии, одной из важных проблем стала недостаточная подготовка кадров – тьюторов (наставников, сопровождающих организацию учебного процесса детей с РАС), учителей ресурсного класса (где дети обучаются по специальной программе, составленной в соответствии с их индивидуальными образовательными потребностями) и регулярных классов (куда дети-аутисты приходят на занятия с другими учениками).
– Про детей с РАС я узнала 2 года назад, равно, как и все мои сотрудники. Нам пришлось пройти курсовую подготовку и набрать специалистов – тьюторов, учителя регулярного класса и психолога. Они тоже прошли обучение. Но вы понимаете, проходить курсовую подготовку на совершенно неподготовленной почве – это сложно. Мне как руководителю кажется, что должны быть институты, университеты педагогической направленности, другие учебные заведения, которые будут готовить специалистов по работе с детьми с РАС или другими ОВЗ (ограничениями возможностей здоровья – прим. ред). Они должны выходить уже из стен вузов готовыми. Сейчас не продумана до конца система кадровой службы по работе с детьми с ОВЗ, конкретно с РАС.
Ресурсный класс
Как рассказывает Татьяна Бондарева, с проблемой недостаточной подготовленности кадров воронежским школам помогают справляться супервизоры – наблюдатели извне, которые дают правильное направление в обучении детей-аутистов. Однако и в этом процессе возникают некоторые трудности.
– Супервизоры находятся или в Москве, или заграницей. Отсюда следует, что расстояние будет влиять и на качество. Приехать и осуществить определенный контроль с целью выработки рекомендаций очень сложно. Можно было бы упростить процесс супервизии, установив оборудование, которое используют в школах для дистанционного обучения, в ресурсном классе. Супервизор, находясь за рубежом или в Москве, тогда бы мог наблюдать все эти процессы и своевременно давать определенные рекомендации.
Еще одной важной проблемой стали зарплаты тьюторов – специалистов, которые полдня пять дней в неделю должны не отходить от особенного ребенка ни на шаг.
– Тьюторам необходимо решать две задачи. Первая задача – поведенческая. Она заключается в том, чтобы научить детей находиться в обществе без мамы, чтобы их не раздражали другие дети, другие взрослые. Вторая – их надо учить. Основам письма, азбуке, счету. У каждого тьютора по ребеночку, который может визжать или кусаться, может падать, вскакивать и бежать. У детей может возникнуть реакция на шум, на присутствие чужих людей. Реакция не предсказуемая. И, конечно, здесь оплата труда должна быть, на мой взгляд, выше. То есть расчет подушевого финансирования именно на этих детей должен быть другой. Пока эта финансовая составляющая между учителем регулярного класса и учителем ресурсного класса не очень разнится. С начала этого года я регулярно приглашаю тьюторов к себе и спрашиваю: «Как?». Они говорят: «Мы приходим и падаем». Понятно, что физически всем учителям тяжело. Но им тяжело еще и морально – находиться постоянно с такими детками. Мы отвечаем за жизнь и здоровье всех детей, а здесь особенно. Поэтому морально для них это очень тяжело. Но, тем не менее, мы справляемся. Конечно, хотелось бы отметить большую работу нашего департамента образования и Института развития образования.
Отметим, что в конце октября этого года руководитель гимназии была спикером на «Форуме действий» Общероссийского народного фронта. Она рассказывала о проблеме инклюзивного образования в школах города и области. По ее выступлениям региональное отделение ОНФ разработало несколько рекомендаций для Министерства образования.
Учитель ресурсного класса: «Сейчас мне все тяжело»
Бывший преподаватель центра иностранных языков Анна Мушинская, как и другие педагоги класса для детей с РАС, столкнулась с инклюзивным образованием впервые. Ее взяли на должность учителя ресурсного класса, а после, из-за нехватки тьюторов, закрепили за одним из учеников. О первом дне на новой должности она помнит немногое: была линейка, затем 30-митунтный классный час с родителями и детьми, и не покидающее чувство страха перед чем-то новым. В первый месяц педагоги учили детей сотрудничать с ними путем игр и поощрений, а после начали преподавать уроки, адаптированные под особенных учеников. Каждый день приносил новый опыт не только воспитанникам, но и педагогам.
– У меня очень маленький опыт. Нулевой, можно сказать. Но мы маленькими шагами идем вперед, – говорит Анна Мушинская. – Научились справляться с нежелательным поведением наших деток. Они стали меньше шуметь, начали общаться с нормотипичными детьми, ходить в школу с удовольствием. Родители моего подопечного говорят, что раньше дома он ничего не делал. Сейчас ребенок сидит, занимается.
На вопрос, что самое тяжелое на сегодняшний день в работе учителя ресурсного класса и тьютора, Анна Мушинская ответила так:
– Даже не знаю. На данном этапе мне все тяжело. Все, что касаемо уроков, адаптации материалов, написания индивидуальных программ. Это все новое. На все это требуется время, усилия и знания. Но я думаю, мы все преодолеем.
Молодой тьютор: «Я даже и думать не думала, что сюда попаду»
Ульяна Козумова
О том, что работа тьютора – занятие нелегкое, сказал и другой наставник ребенка с РАС. Для Ульяны Козумовой, окончившей в этом году педагогический университет, тьюторство стало первым серьезным опытом педагогической деятельности. Однако девушка не жалуется ни на усталость, ни на зарплату, так как видит в этом опыте нечто большее.
– Я даже и думать не думала, что попаду сюда. Так как я люблю детей, я пошла учиться на педагога начальных классов. Через несколько лет я поняла, что преподавать не хочу, что мне подходит больше индивидуальная работа с детьми. Поэтому, когда к нам в институт пришли родители из организации «АутМама», которые искали для детей тьюторов, я решила попробовать. Оказалось тяжело, но я не жалею, абсолютно. Мне это по душе, – рассказывает Ульяна. – Запоминаются те достижения, которые ты получаешь. Те навыки, которые ты даешь ребенку. Когда ты видишь результаты, ты получаешь много эмоций. А зарплата – какая есть, такая и есть. Я все равно не уйду, раз начала работать. Со временем, думаю, изменения будут.
Судя по всему, детям тоже по душе общение с Ульяной. Во время разговора журналистов 36on.ru с девушкой, ее новый подопечный ни на шаг не отходил от нее. А несколькими неделями ранее благодаря заботе и вниманию молодого специалиста девочка с РАС смогла понять, что такое школьный туалет и начать им пользоваться.
Мама ученицы: «Ульяна начала играть в куклы»
Несмотря на трудности, которые возникают у педагогов, инклюзивное образование уже приносит свои плоды. О том, каких успехов достигла ученица ресурсного класса гимназии имени Платонова Ульяна, рассказала ее мама Юлия Подопригорина.
– Раньше Ульяна дома собирала кубики, пазлы, где не требуется участие других людей и проявление фантазии. Для таких деток трудно играть в фантазийные игры. Сейчас она стала больше интересоваться ролевыми играми. В куклы начала играть. Стала интересоваться больше детками. Ей интересно, что они делают, играть вместе с ними. Еще нашим деткам с РАС очень сложно просить. Они могут попросить взрослого, но у ребенка просить или обратиться просто к ребенку для них сложно. Сейчас благодаря школе она может попросить у детей угощение или игрушку.
На фото Ульяна со своим тьютором
Нам очень нравится наша учительница и в ресурсном, и в регулярном классе. Несмотря на то, что раньше учительница регулярного класса ни разу не встречалась с детками, она очень влилась и очень быстро все схватывает.
Не хватает немного материалов в сенсорной зоне ресурсного класса, где дети могли бы получить какие-то ощущения и разгрузиться. Это может быть стеклянная колба с пузырьками, кресло-качалка, кресла, которые крутятся. Ведь очень часто у деток с РАС страдает сенсорика, поэтому они трусят руками и по-другому проявляют нехватку ощущений.
Не хватает немного материалов в сенсорной зоне ресурсного класса, где дети могли бы получить какие-то ощущения и разгрузиться. Это может быть стеклянная колба с пузырьками, кресло-качалка, кресла, которые крутятся. Ведь очень часто у деток с РАС страдает сенсорика, поэтому они трусят руками и по-другому проявляют нехватку ощущений.
Юлия Подопригорина
Пока у нас нет логопеда-дефектолога. Но деткам нужен такой специалист. Есть невербалы, есть те, кто говорит, но у них будто каша во рту. Но в целом все хорошо. Мы очень благодарны и директору, и персоналу, и обычным деткам. Нет такого, знаете, брезгливого отношения. Все понимают нас и относятся к нам с душой и любовью.
Мнения экспертов
Руководитель организации «АутМама» и мама ученика ресурсного класса Ольга Ишевская:
– К сожалению, не у каждой школы есть такая возможность – взять в штат тьютора, закупить специальные адаптированные учебные пособия, выделить отдельное помещение для оборудования ресурсной зоны. На сегодняшний день создание инклюзивной площадки в общеобразовательных школах – это фактор новаторства у руководства учреждения. Также немаловажное значение имеет желание родителей максимально социализировать своих детей и всячески помогать этому новому для всех процессу.
На сегодняшний день рано говорить о недовольстве среди родителей. У них, скорее, тревога. Дело в том, что прикладной анализ поведения – единственно доказанная методика, позволяющая работать с детьми с РАС, – не введена в вузах как дисциплина. А значит, специалист, который приходит в школу, не владеет «языком» общения с детьми с РАС, не обладает «инструментом», чтобы помочь ему. Мы как родительская организация прикладываем усилия повлиять на эту ситуацию.
То, что наши дети находятся среди нормотипичных сверстников, которые для них лучше всех учителей, – это уже счастье. К тому же, гимназия Платонова создала максимально доброжелательную среду для наших детей, поставила перед собой сложнейшую задачу – выстроить учебный процесс так, чтобы у аутичного ученика была возможность адаптироваться постепенно.
И в нашем городе, и в целом в стране, огромный дефицит специалистов, умеющих эффективно работать с детьми с РАС. Логопеды-дефектологи – не исключение. У детей с аутизмом трудности с пониманием социальных правил поведения, у них серьезное нарушение коммуникации. В гимназии пока нет логопеда в команде специалистов, работающих с детьми с РАС. С января открывается ставка. И мы ищем логопеда, который готов учиться новому!
Руководитель реабилитационного центра для детей и подростков с ограниченными возможностями «Парус надежды» Ирина Петрова:
– То, что происходит сейчас, можно назвать нормализацией жизни. Любой человек любой национальности и любого психического состояния имеет такие же права, как и мы. Имеет право выйти утром в школу или в институт, или на работу. Это обязанность государства обеспечить такие равные права. Но так как во всем мире этим обеспокоились еще 20-30 лет назад, а у нас только последние годы, мы пока не можем все идеально сделать. Но на самом деле все не так плохо!
Когда «Парус надежды» начинал работать – 20 лет назад – инвалидов вообще не было видно на улицах. Все говорили о том, зачем вы в центре города отдаете здание инвалидам? Сейчас любой родитель может обратиться в близлежащую школу и заявить о своем ребенке. Школа может пойти навстречу и создать для него условия. Бывает и такое, что детей не принимают. Но это единичные случаи.
