Идея собрать вместе всех тех, от кого нередко зависит человеческая жизнь, зрела в достаточно долго. Последним доводом в пользу того, что такая встреча действительно необходима, как это часто бывает, стала трагедия с маленьким мальчиком, которого несколько дней искали на границе Липецкой и Воронежской областей, но нашли слишком поздно — трехлетний Артем, который потерялся 13 июля, погиб от обезвоживания спустя три дня с момента своего исчезновения.
Версий о том, почему ребенка не успели найти живым, было множество, и даже сейчас волонтеры, которые были на поисках, не сошлись во мнениях, что помешало или чего не хватило им и силовикам, чтобы спасти маленькую жизнь. Сразу после гибели Артема в социальных сетях поднялась просто буря негодования — волонтеры обвиняли СМИ в том, что они не оказали информационную поддержку, и на поиски мальчика приехало слишком мало людей, простые обыватели обвиняли волонтеров и силовиков в том, что они за несколько дней не смогли банально прочесать местность и обнаружить ребенка, который явно не мог уйти слишком далеко. Появилась также информация и о том, что волонтеры, вместо того, чтобы помогать, напротив, мешали силовикам своей неорганизованностью и истоптали всю местность так, что собаки спасателей просто не могли потом взять след.
Все эти вопросы и было решено задать тем, кто был на этих поисках. И сделано это было не из праздного любопытства, а потому что трагедия, которая произошла с маленьким Артемом, увы, может повториться. Как сделать так, чтобы этого не произошло — казалось бы такой простой и понятный вопрос, но дать на него ответ оказалось очень нелегко. Даже тем, кто знает о поисках не понаслышке.
Человек-легенда
Одним из участников круглого стола был Мурат Цуроев, руководитель отдела криминалистики областного Следственного комитета. Человек, без преувеличения, легендарный. За его плечами 25 лет работы в следствии, именно он занимался расследованием самых громких, сложных и кровавых преступлений, которые до сих пор будоражат умы воронежцев. В том числе и делом маньяка Андрея Ролдугина, который изнасиловал девять школьниц и убил троих… Мурат Саюпович, говорит: «Когда пропадает ребенок, для нас это дело первостепенной важности», и ему веришь. Этот человек по именам и фамилиям помнит всех детей, которых искали в регионе в последние годы. Он помнит, как и когда кто из них был найден, помнит в подробностях, с болью говорит о случаях, которые закончились трагично. В его словах нет даже признака высокомерия по отношению к волонтерам или полиции — хотя уж он, с его опытом, наверное, мог бы поучить многому. Но не делает этого. Кажется, это потому, что ему не надо ничего никому доказывать — он делает свою работу, уже четверть века, для него каждый найденный живым ребенок это не «плюсик к карме» или новая звездочка на погонах, это призвание, без которого он вряд ли представляет свою жизнь.
— Факт ухода, исчезновения ребенка рассматривается нами как сообщение о совершенном преступлении. Мы подходим не с точки зрения достаточности оснований, а с точки зрения, что он стал жертвой преступления, поскольку это значительно расширяет наши возможности для поиска ребенка, — рассказывает Мурат Саюпович, — При поступлении такого сообщения, на место происшествия сразу же выезжает следственно-оперативная группа. Первое, что она делает — осматривает квартиру, где проживает ребенок, чтобы исключить или подтвердить причастность родственников или родителей к его исчезновению, а также для того, чтобы получить информацию о ребенке — его намерениях, связях, можно посмотреть социальные сети, компьютер, тетрадки… И, конечно, берется генетический материал пропавшего ребенка. Он помещается в базу данных, для того, чтобы в дальнейшем, можно было идентифицировать личность. Ведь бывает, что ребенка находят, а он называет другое имя, например.
Мурат Саюпович поясняет, что согласно нормативным документам СКР, при поступлении сообщения об исчезновении ребенка следственно-оперативная группа обязана выехать на место происшествия в пределах города не позднее часа, в отдаленный район области — не более, чем в течение двух часов. И сразу же начать оперативные действия по поиску ребенка.
Трое суток
То, что до сих пор многие считают, что заявление об исчезновении могут принять в правоохранительных органах только спустя трое суток — ни для кого не секрет. Так вот, если речь идет о ребенке, это совершенно не так. Это важно помнить и понимать каждому родителю. Правда, мнение волонтеров и полиции на тот счет, как быстро надо сообщать об исчезновении ребенка, несколько разделились, но в одном они сходятся — откладывать это нельзя.
— Если вы знаете, что ребенок может задержаться, погулять после школы, не ответить на звонок, возможно, сразу волноваться не стоит. Можно позвонить друзьям, попытаться выяснить, где он находится. Если же вы знаете, что ребенок всегда приходит вовремя и вдруг он не пришел, нужно сразу же передавать информацию в правоохранительные органы, — пояснил заместитель начальника отдела Управления уголовного розыска ГУ МВД России по Воронежской области Евгений Смотров.
Представитель поисковой организации «Лиза Алерт», Олег Молодовский уверен, что сообщать об исчезновении ребенка нужно как можно скорее, независимо от того, пропадал ли он раньше, задерживался ли после школы. Поскольку любое промедление может стоить ребенку жизни.
Добровольные помощники
Волонтерские поисковые организации — сообщества сугубо добровольные, не имеющие какого-либо отношения к силовым структурам. При этом состоят в них люди неравнодушные и готовые прийти на помощь, когда это необходимо. Достаточно хорошо оснащенные технически и нередко имеющие довольно четкое представление о том, как должны проходить поиски пропавшего человека.
При этом в нашей области таких организаций на сегодняшний день уже шесть. И все они работают как самостоятельные структуры, отдельные отряды со своими командирами. Откровенно или тайно друг друга недолюбливают. Если и работают на том или ином поиске совместно, то с большим трудом, даже на встречу с силовиками ходят порознь. На вопрос, почему так происходит, либо отмалчиваются либо обвиняют друг друга в неправильной работе. Результат — в регионе нет единой системы, которая могла бы по одному звонку из правоохранительных органов поднять сотни добровольцев, готовых выехать на поиски пропавшего ребенка в лесу.
Одновременно с этим все командиры поисковых отрядов говорят, что у них налажено взаимодействие с силовиками. Скорее всего, это так и есть. Почему у них не налажено взаимодействие между собой — вопрос открытый. Если люди, действительно, делают одно настоящее хорошее, нужное дело, что им делить, перетягивая одеяло на себя?
Опыт соседей
Ответ на вопрос, что нужно, для того, чтобы не повторилась трагедия с Артемом Кузнецовым дал присутствовавший на встрече руководитель Липецкой общественной организации «Поиск пропавших детей» Вячеслав Телин.
— После трагедии с Артемом в Липецке был разработан документ, в котором полностью прописан алгоритм действий всех структур в случае исчезновения ребенка. В нем указано в том числе и то, кому должны подчиняться и как действовать представители добровольных поисковых отрядов, — рассказал Вячеслав Телин, — в настоящее время наша задача — сделать так, чтобы этот документ начал работать. Пока это только бумага, необходимы совместные тренировки, учения, отработка действий штаба.
Пока это только бумага. Но она есть, и это уже огромный шаг на пути к конструктиву, к совместным, слаженным действиям всех волонтеров, полиции следователей, спасателей.
Кроме того, Вячеслав Телин, основываясь на собственном опыте считает, что для того, чтобы появилась здравая организация всех добровольцев, необходимо создание единого координационного центра при областном правительстве. Его наличие автоматически исключит споры между командирами добровольческих отрядов, поскольку в момент проведения поисковых операций, руководить всеми ими будет сугубо МВД.
Первый кто с готовностью поддержал идею липчан по разработке единого алгоритма действий, в том числе и добровольцев, оказался Мурат Цуроев. Договорившись, получить от липецкого поисковика документ в качестве примера, он пообещал сделать все от него зависящее для того, чтобы в Воронежской области тоже появилась такая бумага, которая будет способствовать объединению усилий всех, кто имеет отношение к поискам детей.
В одной лодке
Мероприятие, которое было рассчитано на два часа, оказалось совершенно не формальным и вышло за рамки регламента. Даже после официального окончания, участники еще долго не хотели расходиться — важные вопросы продолжили обсуждаться уже за дверями Дома журналистов. Это неудивительно, потому что тема настолько широка, что обсудить все вопросы, с ней связанные, за пару часов просто невозможно.
Будет ли принят воронежцами опыт соседей, смогут ли волонтеры найти точки соприкосновения и захотят ли работать вместе и объединить свой опыт ради общего блага — станет понятно через некоторое время. Откровенно говоря, совершенно не хотелось бы, чтобы эффективность работы наших добровольцев и силовиков, приходилось проверять на практике. Особенно, если речь идет о таких трагедиях, как история Артема Кузнецова. Гораздо лучше, если все это будет отработано в рамках совместных учений, где каждый поймет, как он должен действовать и какую функцию выполнять в случае реальной беды.
