11 августа Прокуратура Боснии и Герцеговины (БиГ) выдвинула обвинения в отношении президента Республики Сербской БиГ Милорада Додика за невыполнение решений Высокого представителя по БиГ Кристиана Шмидта. По федеральным боснийским законам за неисполнение решений Высокого представителя должностное лицо может быть наказано лишением свободы на срок от полугода до пяти лет.
Очевидно, что это обвинение является ответом на действия Додика в начале июля. Тогда лидер боснийских сербов подал заявление о возбуждении уголовного дела против Шмидта в окружную прокуратуру Баня-Луки, поскольку, по его словам, тот «самовольно занимался делами высокого представителя».
До этого, 1 июля, Шмидт своим решением попытался отменить принятые Народной Скупщиной Республики законы, согласно которым сербский энтитет отказался выполнять решения Конституционного суда БиГ и Высокого представителя в Боснии. Шмидт также внес поправки в Уголовный кодекс Боснии и Герцеговины, которые квалифицируют невыполнение решений Высокого представителя как уголовное преступление, за которое предусмотрены реальные тюремные сроки, а также увольнение с должности. 17 июля окружная прокуратура столицы РС приняла в производство дело против Шмидта по 310 и 313 статьям Уголовного закона республики. Немецкий политик обвиняется в том, что он выдаёт себя за должностное лицо и незаконно пользуется соответствующими полномочиями, нанося ущерб Республике Сербской.
Должность преткновения
Боснийские сербы перестали признавать полномочия Высокого представителя в июле 2021 года. 2 года назад покидающий свой пост тогдашний ВП Валентин Инцко принял одностороннее решение о внесении поправок в боснийский Уголовный кодекс – предусматривающих ответственность за отрицание геноцида бошняков в Сребренице. В Республике Сербской тогда ответили поправками в уголовный кодекс своего энтитета, по которым уголовная ответственность должна наступать за утверждения о том, что сербы виновны в геноциде в Сребренице.
Решение было принято на фоне всё усиливающихся противоречий по поводу его должности как таковой. Россия и Китай в июле 2021 года внесли в Совет Безопасности ООН резолюцию о ликвидации летом 2022 поста Высокого представителя ООН (UN OHR) по Боснии и Герцеговине. В документе необходимость упразднения должности аргументировалась тем, что она вводилась сразу после войны по Дейтонскому соглашению для стабилизации ситуации, но теперь она больше не нужна и является скорее дестабилизирующим и контрпродуктивным фактором, ограничивающим независимость Боснии, которая сама способна решать свою судьбу. Однако 3 других постоянных члена Совбеза ООН (США, Великобритания и Франция) и 10 временных принятие резолюции провалили — просто воздержавшись при голосовании.
Внося резолюцию в СБ ООН, Россия и Китай ставили целью преодоление кризиса в связи с назначением нового Высокого представителя — вместо Инцко. Кандидатура Кристиана Шмидта категорически не устроила Республику Сербскую, не потому что он плохой человек, а потому что её не удовлетворило продление мандата HRO само по себе. РФ и КНР предложили компромиссный вариант — пролонгацию полномочий ВП ООН по БиГ до 31 июля 2022 года, а затем ликвидацию должности.
Пост Высокого представителя ООН по Боснии был введён для имплементации Дейтонского договора 1995 года — на Боннско-Петербургском и Мадридском заседаниях Совета по Выполнению мирного соглашения (PIC). 27 февраля 2007 года Совет решил прекратить мандат Высокого представителя с 30 июня 2008 года. Однако в феврале 2008 года было принято решение продлить мандат на неопределённый срок. 27 мая 2021 года послы стран Руководящего комитета Совета по выполнению мирного соглашения по Боснии и Герцеговине (РК СВМС) приняли решение о назначении Кристиана Шмидта Высоким представителем без согласия России (члена комитета и одного из гарантов выполнения Дейтонского договора) и Республики Сербской.
Россия указывает на то, что согласно Приложению 10 к Дейтонскому соглашению участие СБ ООН в назначении нового Высокого представителя по Боснии безальтернативно и любая кандидатура, которую будут проталкивать в обход главной руководящей структуры в международном праве, нелегитимна. Шмидт должен был вступить в должность 1 августа и прийти на смену Инцко, который занимал пост 12 лет. В итоге он приступил к обязанностям без согласия СБ ООН. Соответственно, Россия, Китай и Республика Сербская считают его нелегитимным. А США, Великобритания и Франция – наоборот. Баня-Лука отказывается выполнять какие-либо предписания Шмидта, тем более вносимые им поправки в законы и Уголовный закон БиГ.
Слишком широкие полномочия
Проблема в том, что Приложение 10 к Дейтонскому договору и последующие спецификации предусматривают то, что Высокий представитель ООН имеет очень широкие полномочия, а его решения не могут оспариваться и вступают в силу сразу после принятия. Договор, который был подписан ещё во времена министра иностранных дел Андрея Козырева и полного следования РФ в фарватере американской внешней политики, содержит не самые выгодные условия как для Республики Сербской, так и для России. Прежде всего это касалось контроля над территорией — вместо 75%, фактически находившихся в руках сербов, им досталось лишь 49%. И должность ВП БиГ, и его полномочия вполне укладывались в такую парадигму. Не случайно первым этот пост занял известный русофоб и сербофоб Карл Бильд. Именно деятельность Высокого представителя во многом способствовала тому, что Республика Сербская вскоре после окончания гражданской войны лишилась и своей армии, и своей валюты, на которые имела полное право согласно Дейтонским соглашениям.
На конференции PIC в Бонне 9 и 10 декабря 1997 года OHR был наделён полномочиями вводить и изменять законы, вносить поправки в Конституцию БиГ, отстранять от должности избранных и назначенных лиц. Например, после того, как власти двух энтитетов не приходили к согласию, Высокий представитель своими решениями ввёл флаг и гимн БиГ, законы о гражданстве, Совете министров БиГ, о местной власти, Закон о выборах в Боснии и Статуте города Мостара. Он также отменял решения Центральной избирательной комиссии после выборов, отстранил от должности двух членов Президиума БиГ, нескольких членов парламентов и местных собраний и запретил им занимать какие-либо официальные государственные должности, участвовать в выборах. Местные законы отменялись как нарушающие Дейтонское мирное соглашение.
Позже большинство решений о запрете политической деятельности для лиц и партий были отменены новыми решениями Управления Высокого представителя. В общей сложности в период с 1997 по 2011 год благодаря боннским полномочиям УВП вынесло около 900 различных решений.
Предыдущий Высокий представитель в БиГ Валентин Инцко, когда его спрашивали, почему он не использует эти полномочия, сказал, что «в международном сообществе нет соответствующего климата». А вот в 2021 году представитель Австрии почему-то заявил, что прошло время навязать некоторые решения извне. И спровоцировал жестокий кризис.
Политику такого навязывания продолжил и Шмидт. При том что РС некоторое время просто не обращала внимание на его деятельность, а теперь ещё и ответила уголовным делом. В атмосфере, когда ни в самой Боснии, ни в международном сообществе в целом нет согласия относительно необходимости продолжения мандата ВП БиГ, агрессивная деятельность Шмидта выглядит по меньшей мере странной. Сербам не зря очень не нравится институт ВП, поскольку в связи с вышеупомянутыми факторами Высокий представитель обычно занимал в конфликтах прозападную позицию и его решения были чаще всего направлены против сербских властей и политиков.
Босния и Герцеговина, как и любое искусственное государственное образование, отличается крайней неустойчивостью и турбулентностью. Тем более память о событиях гражданской войны первой половины 1990-х никуда не делась. Столь агрессивная и антисербская политика Запада по поводу института ВП может окончательно взорвать ситуацию в стране. Угрозы Додика о проведении референдума об отделении РС от Боснии выглядят всё более реальными, а результаты — абсолютно предсказуемыми. Додик неоднократно заявлял, что будущее Республики Сербской только в присоединении к Сербии.
В свою очередь Запад, очевидно, стремится к ликвидации РС, ассимиляции сербов в «единой Боснии и Герцеговине». Чтобы те не мешали её вступлению в ЕС и НАТО и в то же время даже не думали о независимости. Такую позицию полностью разделяют официальные сараевские власти. Это очень напоминает ситуацию с русским населением юго-востока Украины, часть которого из-за тотального несоблюдения своих прав в языковой и культурной сфере вынуждена была взяться за оружие с требованием сначала федерации, а потом и независимости. Очевидно, что на Балканах, где от ссоры до стрельбы полшага, ситуация в любой момент может обернуться катастрофой.
В такой ситуации может не остаться выбора и для России, которая видела главную выгоду Дейтонского соглашения в невозможности вступления БиГ в НАТО, а следовательно, и в ЕС. Однако попытки продавить новую кандидатуру ВП по Боснии в обход России неизбежно поставил новые вопросы о его легитимности, а далее — и о возможности дальнейшего существования единого государства. В конечном итоге всё может закончиться очередной перекройкой границ, тем более что «формула Кристофера», по которой в центре Европы не должно было создаваться нового мусульманского государства, отошла в прошлое после одностороннего признания США и их союзниками Косово.
При этом говорить о том, что Баня-Лука пойдёт на объявление референдума об отделении (и последующем присоединении к Сербии), конечно, надо с большой долей осторожности. Во многом из-за позиции официального Белграда, который с маниакальной настойчивостью говорит о «безальтернативности европейского пути» для Сербии и не хочет лишних конфликтов с Брюсселем. Но у сербского правительства по-прежнему есть серьёзнейший ограничивающий фактор — патриотически настроенное большинство сербского народа.
Во многом у сербов связаны руки из-за того, что Россия сейчас занята СВО на Украине — и вооружённый конфликт на Балканах не будет в наших интересах. В любом случае, если «международное сообщество» будет вести себя в вопросе с Высоким представителем ОНН как слон в посудной лавке, хрупкое равновесие в Боснии может рухнуть. Как и само это образование.
Уголовные обвинения бошняков против Додика не первые в истории. В декабре 2009 года город Сараево подал заявления в федеральную прокуратуру БиГ и региональные – в сараевском и тузланском кантонах и округе Биелина – о превышении полномочий. Тогда ещё премьер-министр Республики Сербской, выступая на публичном мероприятии в Биелине, отрицал вину сербов за взрывы на рынке Маркале в центре Сараево 28 августа 1995 года и у Капии в Тузле 25 мая того же года. Тогда Додика обвиняли в том, что он оскорбил бошняцкий народ, жителей Сараево и Тузлы и подрывает гражданский мир в стране.
В декабре 2021 года бошняцкое общество «Женщины-жертвы войны» и Институт исследования геноцида в Канаде подали заявление на Додика в федеральную прокуратуру БиГ из-за постановления Народной Скупщины РС об отрицании геноцида в Сребренице. Помимо прочего, в заявлении тогда говорилось, что «отрицание геноцида — это достаточное основание для ликвидации сербского энтитета, который является искусственным образованием».
Текст и фото Владимира Сапунова
